Небо внизу
Шрифт:
— О да. К нам будут водить экскурсии. Посмотрите на этот уникальный сандрик! Его создал великий зодчий, мастер резьбы по дереву Томас Макбрайд.
— А за отдельную плату я могу раздавать автографы.
— На… — сиськах, чуть было не брякнула Тео, но вовремя прикусила язык. — На декольте.
— Что — на декольте?
— Автографы. Берешь и расписываешься вот здесь, — Тео целомудренно провела пальцем под ключицей. Том проследил за ее жестом внимательным взглядом, задержав глаза на открытой
— Да. Там тоже можно, — разом поскучнев, он снова уткнулся в обструганную деревяшку. — Кстати, там, кажется, к вам заказчица пришла.
— Где? — подняла голову Тео.
— Да вон там же, — Том кивнул в сторону опушки. — Видите, платье через кусты голубеет? Эта дамочка полчаса назад пришла, покрутилась у калитки и к лесу ушла. Так с тех пор и гуляет.
— Может, она цветы собирает, — пожала плечами Тео.
— Пойти спросить?
— Не надо. Захочет — сама придет. А не захочет — значит, не очень и нужно было.
С нерешительными клиентами Тео предпочитала не связываться. Бороться с чужими сомнениями — только время зря тратить. Нет, нужно дождаться, когда человек все сам для себя решит, поймет, чего именно он хочет. И только после этого указывать ему путь к достижению цели. И брать за функции проводника солидный процент.
Словно услышав их разговор, женщина в голубом вышла из-за густой ивовой поросли. Сделав пару шагов, она поправила шляпку. Потом отряхнула перчатки. Расправила безупречно ровные складки на юбке. У самой калитки она пригладила воротничок и еще раз поправила шляпку. А потом неуверенно помахала рукой.
— Госпожа Дюваль!
— Да-да, одну секунду, — немедленно отозвалась Тео, пихая контрактного в бок. — Том, проводи гостью!
Безропотно отложив деревяшки, Том поднялся, роняя с колен стружки.
— Конечно, госпожа.
Широко распахнув калитку, Том жестом вышколенного швейцара взмахнул рукой, указывая на дом, и женщина, шагая деревянной походкой, быстро пересекла двор.
— Меня зовут Лилия Фонтель. Я могу поговорить с вами наедине?
Стоящий у нее за спиной Том закатил глаза.
— Конечно, — приветливо улыбнулась Тео. — Проходите, присаживайтесь. Выпьете что-нибудь? Кофе, лимонад, может быть, немного вина?
— Для вина, пожалуй, рановато… — с сомнением покачала головой Лилия Фонтель.
— Для хорошего вина нет плохого времени. Том, принеси нам, пожалуйста, бутылку шабли и фруктов.
— Сейчас, госпожа, — с абсолютно нейтральным лицом поклонился контрактный и послушно ушел в дом. Тео была уверена, что выкладывать фрукты в тарелку Том будет рядом с открытым окном — но какая, в сущности, разница? Все равно она введет его в курс дела. Так что пускай подслушивает на здоровье — меньше потом рассказывать.
Поднявшись по ступенькам,
— Я к вам по очень интимному вопросу, госпожа Дюваль. Даже не знаю, как начать…
— Позвольте, я помогу, — привычно изобразила сочувствие Тео. — Вам нужно средство, делающее любовь безопасной, или средство, избавляющее от последствий любви?
— Что? Нет! — вскинулась Фонтель. — Нет. Вы меня неправильно поняли, госпожа Дюваль. Я не собиралась покупать… то, что вы предлагаете. Более того — у меня нет нужды в этих средства. Давно уже. Совсем нет.
— О. Прощу прощения…
Пока Тео судорожно прикидывала, как сгладить оплошность, на веранду вышел Том с подносом в руках. Поставив на стол бутылку, бокалы и тарелку с нарезанными фруктами, он изобразил что-то вроде неловкого поклона и снова исчез.
Воспользовавшись ситуацией, Тео разлила вино, подняла свой бокал и приглашающе покачала им. Пусть гостья выпьет, расслабиться — и бестактность будет забыта.
Что же она хочет? Абортирующую настойку? Или средство от бесплодия? Нет, к дьяволу. В таких вопросах влезать с догадками себе дороже.
Фонтель тоже подняла бокал, рассеянно посмотрела на него и сделала насколько глотков. Отличное — и дорогущее — шабли она пила равнодушно, как воду.
— Возьмите персик, — пододвинула к ней тарелку Тео. — Удивительно сладкие.
Механическим движением опустив руку, Фонтель закинула в рот дольку персика.
— Да, вы правы. Очень вкусно, — замолчав, она уперлась указательным пальцем в подставку бокала, медленно и вдумчиво проворачивая его по часовой стрелке. На коже у ногтя краснело воспаленное пятно обкусанного заусенца.
Тео терпеливо ждала.
— Видите ли, госпожа Дюваль… — решилась наконец-то гостья. — Мой муж… Он… Августо… Августо охладел ко мне.
— Вернуть мужчине угасший темперамент несложно.
— Ах, если бы… Если бы дело было в темпераменте, госпожа Дюваль, я была бы самой счастливой женщиной в Кенси, — криво улыбнулась Фонтель. — У моего мужа впечатляющий темперамент. Вот только демонстрирует его Августо не со мной.
— …О, — наконец-то сподобилась на реакцию Тео. — Я… Мне жаль.
— Мой муж… у него появилась любовница. Вы, наверное, не представляете, каково это: видеть улыбающегося мужа и понимать, что улыбается он мыслям о другой женщине.
— Почему же. Я очень хорошо это представляю, — двумя глотками Тео допила вино и снова наполнила бокалы.
Поглядев на нее с недоверием, Фонтель качнула головой.
— Вы слишком молоды… Я знаю, что даже в юности можно столкнуться с предательством. Но поверьте, когда вы станете старше, когда выйдете замуж — измена будет ранить в десятки раз больнее.