Небо внизу
Шрифт:
Солнечный луч, бьющий прямой наводкой в лицо, растопил утреннюю дрему, как газовая горелка — мороженое. Растерянно моргнув, Тео перевернулась на живот и потянула за краешек салфетки, пододвигая к себе будильник. Половина десятого. Ну мать же твою!
Вот что значит полночи сидеть за книгами.
Торопливо поелозив щеткой по зубам, она пригладила взлохмаченные волосы и устремилась вниз — на запах кофе.
Как же хорошо, как у тебя есть личный слуга! И дом уберет, и завтра приготовит, и посуду помоет. Волшебная сказка, а не жизнь. Но в каждой сказке
Первый босс, встретивший Теодору на кухне, попахивал старыми носками и обжигал рот горечью. Хреново заваренный кофе безбожно перестоял, покрывшись радужной маслянистой пленкой, и ситуацию не спасали ни сливки, на сахар.
Второй босс был свеж, гладко выбрит и укоризненно-трагичен. Безмолвно подвинув Теодоре булочку, обильно политую ежевичным джемом, он молча уселся напротив. Но Тео прожила с мужем один нормальный и два исключительно гадостных года, поэтому знала о токсичном молчании все. У Тома просто не было шансов.
Повертев булочку в руках, Тео выбрала сторону, на которой джем опасно приблизился к краю, откусила потенциально опасный фрагмент и запила его кофе. Снова покрутила булочку, выискивая следующую зону протечки. И снова… И снова… Когда от булки осталось меньше половины, Том не выдержал.
— Мне приготовить полынную соль? — пристально глядя в свою чашку, спросил он.
— Зачем? — не удержалась от соблазна Тео. Она отлично поняла смысл вопроса, но контрактный был так многозначителен, так преисполнено осуждения, что желание потыкать в него палочкой возникало само собой. И неотвратимо довлело.
— Вы вчера взяли из библиотеки те же книги, по которым к экзорцизму готовились, — напряженным голосом сообщил чашке Том. — Значит, решили духа изгнать. Для этого, помнится, полынная соль нужна.
— Правильно помнится. Полынная соль — один из ключевых компонентов при проведении экзорцизма, — Тео откусала еще кусок булки и с садистической медлительностью начала его пережевывать., наблюдая, как Том все сильнее сжимает в пальцах чашку. Как бы не раздавил, остолоп. — Вот только с чего бы мне проводить экзорцизм?
— Как это? — вскинул на нее изумленный взгляд Том. — Но ведь Соннера хотел…
— Хотел, чтобы сняла порчу с его винодельни. И даже уплатил залог моему предшественнику — поэтому я должна была взяться за дело. Порчи нет, деньги, которые были переданы Туро, могут считаться платой за поиски несуществующего проклятия. Все, мы с Соннерой в расчете, никто никому ничего не должен.
— О… Я… Ну… — глаза у Тома были круглые, как пуговицы, и ярко-синий кружок вокруг радужки довершал сходство. — Вы ведь… Вчера… То, я думал…
Говорить ему было все труднее, потому что губы постоянно складывались в широченную улыбку.
— То есть, вы Соннере откажете?
— Конечно, нет, — Теодора дождалась, пока улыбка увянет, и снова толкнула эмоциональные качели. — Я сохраню винодельный бизнес Соннеры — и получу за эту ту кучу денег, которые он обещал. Но без экзорцизма.
— Ого. Здорово! — мгновенно воспрянул духом контрактный. — А как вы это сделаете?
— Увидишь, — загадочно улыбнулась Тео. — Это сюрприз, — и подмигнула Тому.
В этот раз вызывать
— Приветствую, благородная госпожа!
— Очень рада снова вас видеть, — почти не покривила душой Теодора. — Господин Грино, я провела всю ночь в размышлениях… И могу предложить вам соглашение, которое, я надеюсь, удовлетворит обе стороны.
— С чего это мне удовлетворять Соннеру? — тут же набычился дух.
— О, прошу прощения, господин Грино. Под сторонами я подразумевала вас и себя. Соннера в данном случае всего лишь один из предметов соглашения.
— А! — радостно ощерил щербатые зубы Грино. — Тогда конечно! Тогда другое дело, благородная госпожа! Выкладывайте ваше предложение.
— Видите ли, господин Грино… — Тео сделала вид, что колеблется и подбирает слова. Грино явно льстила роль умудренного жизнью старца, к которому обращается за советом юная — да еще и благородная девица. А клиент, как известно, всегда прав — поэтому Тео изо всех сил изображала наивность и неопытность. — Вы, наверное, поняли, что Соннера обратился ко мне по поводу испорченного вина. Я полагала, что причиной его неудач было обычное бытовое проклятье, поэтому согласилась помочь. Но я ошибалась…
— Да. Это точно, — самодовольно хихикнул дух. — Ошиблись вы, благородная госпожа.
— Именно. Духи такой силы, как вы, огромная редкость, поэтому я даже предположить не могла…
— Еще бы! Не каждый день люди пальцы под порогом закапывают, — Грино гордо выпятил тщедушную, как у воробья, грудь. — Ну да вы не расстраивайтесь, госпожа. Такое с каждым случиться может. Только пречистый огонь не ошибается, а люди… куда уж людям.
— Благодарю вас за добрые слова, господин Грино. Но я вот что подумала… Обычный дух привязан к одному конкретному месту. Он возникает либо у своей могилы, либо там, где остался самый значимый эмоциональный якорь. Изменить место локализации рядовое привидение не может. Но вы — это совсем другое дело. Единственная причина, по которой вы привязаны к винокурне — это неразрывная энергетическая связь духа с захороненными фрагментами плоти. Так почему бы не переместить ваши пальцы туда, где происходит больше интересных событий?
Несколько минут привидение таращилось на нее, раскрыв щербатый рот. Ни дать ни взять деревенский простофиля, перед которым фокусник только что вытащил из шляпы кролика. Даже просвечивающие через Грино стройные ряды бутылок не могли разрушить этого сходства.
— Ох ты. Вот это… Ну надо же… Госпожа Дюваль! — хлопнул ладонями по коленям дух. Жест получился абсолютно бесшумным — как будто Тео смотрела кино с выключенным звуком. — Вот это я понимаю! Вот что значит образование! Говорил я своим охламонам: учитесь, дуралеи, людьми станете! — сорвавшись серебряным вихрем, дух пронесся вдоль стен, засыпая пыльные полки мерцающими искрами, несколько раз крутнулся вокруг балок и снова обрушился на бочку, с разгону немного не рассчитав, и погрузился в дерево, как в текстуры. — Это вы здорово придумали, госпожа Дюваль. Вот только…