Неделя — и ты моя
Шрифт:
— Оставь себе… у меня же есть.
— Если те деньги, что лежали в шкатулке, это все, что у тебя имелось, то я готова тебе сейчас хоть все отдать, — твердо произнесла Карина, не отрывая взгляда от Глафиры.
Кареглазая буквально тонула в сине-сером тумане, не в силах оторвать своего взгляда от Кары, а потому промолчала.
Так близко. И так далеко.
Карина, постояв так еще с минуту-другую, вздохнула и, обойдя Глафиру, прошла в комнату, взяла шкатулку. Достав оттуда деньги, перемешала их со своими, чтобы у кареглазой не было возможности всучить их обратно девушке. Глафира это прекрасно поняла, поэтому только с грустью посмотрела на синеглазую.
— Все сделала, что хотела?
— Да, — отозвалась девушка. —
— С ней все в порядке? — с беспокойством в голосе спросила Глафира.
— Не волнуйся, — только и сказала Кара, не желая посвящать девушку в свои планы. — Я приму пока душ, ладно?
— Конечно, — тепло ответила Глафира, которая ни о чем не стала расспрашивать Карину, прекрасно понимая, что этого делать не стоит. — Полотенца в…
— Я помню, — мягко отозвалась Карина.
Она с превеликим облегчением стянула с себя всю одежду и забралась под нещадно бьющие струи теплой воды, затем устало облокотилась одной рукой на стенку и опустила вниз голову. Ничего не хотелось: ни двигаться, ни говорить, ни моргать, ни дышать, ни думать, ни жить. Жить особенно не хотелось. Поддавшись на краткий миг усталости, она наблюдала, как вместе со струями воды стекала и вся внутренняя грязь, которая скопилась на душе девушки за последние часы. Этот миг, когда Карина позволила себе небольшую слабину, казалось, длился вечность, но она не хотела отступать, просто девушке было необходимо дать волю чувствам хотя бы на мгновение. Спустя пару секунд она резко подняла голову, но ее пронзила кристально-прозрачная и ясная как божий день мысль:
«Нельзя терять ни минуты. Может, осталось и меньше месяца. Судя по той адской боли, кажется, что и вовсе пару дней. Нет времени раскачиваться. Если мстить, то холодно, по-крупному, сразу, без промедления. Чтобы ни дрогнуло внутри ничего. Арсений, готовься к тому, что скоро твое прошлое заберет у тебя настоящее, тем самым лишив тебя будущего.
Что же, Катя… одна неделя — и ты будешь моей».
========== Глава 6. План. День первый ==========
Шершавый ветер ледяными пальцами пролезал в открытую форточку, гладил оконную раму и касался морщившейся от утреннего холода Карины. Девушка накрылась с головой одеялом, но сон уже был прерван. Вставать не особо хотелось, как и вообще что-то делать. Синеглазая посмотрела в сторону кровати Глафиры. Той уже не было на месте, что позволяло сделать следующий вывод: девушка ушла на работу.
— Какая тихая… я даже не проснулась, — вслух заметила Карина и, позволяя осеннему ветру дотрагиваться до себя, полностью отбросила одеяло в сторону.
Холод позволяет быстрее проснуться. Холод заставляет что-то делать. Холод глушит то, что неприятным осадком лежит на дне и будоражит душу.
Девушка встала, не спеша оделась, умылась и пошла на кухню. Там она наткнулась на записку, присобаченную к холодильнику магнитом в форме дракончика. Остановившись рядом с посланием, Карина чуть склонила голову набок и позволила себе небольшую усмешку.
«Картошка на плите в кастрюле. Котлеты в холодильнике (в миске). Чай, кофе ты знаешь, где стоят. На балконе лежат помидоры. Обязательно поешь хорошенько! Завтракать надо всегда плотненько! P. S. На тумбочке в коридоре лежит мой старый мобильный телефон. Сим-карту я купила, так что можешь пользоваться. P. S. 2. И одевайся тепло, пожалуйста! На улице сегодня очень холодно».
Сине-серые глаза так долго смотрели на записку, будто бы старались прочесть между строк некое тайное послание. Воспоминания о вчерашних чувствах, о том мимолетном, что дотронулось до сердца, когда они с Глафирой стояли в коридоре, на секунду вновь осторожно коснулись девушки, будто бы кто-то еще малознакомый подошел сзади и, боясь, нерешительно дотронулся кончиком пальца
Позавтракав, девушка быстро собралась на работу.
***
На улице хмурые прохожие пытались спрятаться от моросившего дождя. Те, кто забыл зонтик, недовольно бурчали себе под нос и сетовали на судьбу. Конечно, ведь проще обвинить во всем судьбу, чем признать, что ты и только ты виноват в забывчивости. Карина, хмуря брови от ноющей головной боли, смотрела на проходивших мимо нее людей и про себя отмечала, что они практически ничем друг от друга не отличаются. Сплошная черно-серая масса, которая зло смотрит по сторонам и спешит куда-то. А куда? Даже сама не знает.
В какой-то момент девушке показалась, что она возненавидела людей. И не за то, что они будут в отличие от нее жить, а за то, что они так неразумно расходуют свое время на необдуманную злобу. И только она это подумала, как тотчас же замерла посреди дороги.
«А чем я, собственно говоря, отличаюсь?»
Немой вопрос был обращен в пустоту и, не вырвавшись за пределы черепной коробки девушки, так и исчез внутри нее. Карина тряхнула головой, гоня прочь любые мысли. Она устала от них и мечтала побыть в тишине и покое. Когда хотела уже двинуться дальше, что-то привлекло ее внимание. Дворовый щенок песочного цвета, поджав хвост, тихонько трусил в стону отверстия в стене дома. Когда он подошел к своему «жилищу», хвост его радостно задвигался. Из дыры высунулась такая же мордочка, и щенок тотчас же уткнулся носом в нос другого щенка. Однако хвост тут же опустился, и щенок заунывно заскулил, а затем, забравшись в свой домик, тихо лег рядом с другим.
Синеглазая не отрываясь следила за всем этим, но затем, отведя взгляд в сторону, быстро пошла на работу.
Работать сегодня долго не пришлось: и заказов было как-то мало, и сама девушка хотела пораньше закончить работу.
Карина думала над тем, как лучше всего начать осуществлять свой план. Она никогда не «покоряла» девушек, однако догадывалась, что охмурить и покорить Катю не составит особого труда. Но девушке помешали довести свою мысль до конца. Головная боль появилась в самый неожиданный момент, когда Кара переходила дорогу. Сотни осколков тотчас же воткнулись в мозг, стараясь впиться как можно глубже. Внезапно пораженная, она резко остановилась и схватилась за голову. Лишь услышав разбрызгавшийся вместе с каплями воды звук тормозов и грубый голос водителя, она пришла в себя и двинулась дальше. На счастье девушки, боль длилась недолго, немногим больше пары секунд, но все-таки какой-то осадок остался на целый день, будто на заднем плане что-то противно жужжало и мешало нормально мыслить.
Серые здания, которые попросту сливались с небом и моросящим дождем, повергали и без того угнетенную Кару в уныние. В кои-то веки синеглазой захотелось, чтобы на небе появилось солнце, хотя бы его маленький лучик. Он послужил бы Каре надеждой, но его не было. И надежды не было. Ни на что. Остались только ноющие осадки боли да далекое и кажущееся ненастоящим желание отомстить.
***
— Слушай, хватит уже вертеться как белка в колесе! Хотя, думаю, и та меньше вертится! — в очередной раз возмутилась Саша, когда Катя вновь залепила ей волосами по лицу.