Неделя — и ты моя
Шрифт:
— Так и знала, что ты еще здесь. Молодец, держишь слово, — ухмыльнулась синеглазая.
— Вы тоже, — очень серьезно отозвалась малютка. — Вы первая, кто вернулся.
Настолько тверд был взгляд у маленькой девочки, что Карина невольно изумилась тому, каким серьезным может быть ребенок в таком возрасте.
— Я их забираю.
— Я пойду с Вами.
— Не надо так официально. Я этого не терплю, — отмахнулась синеглазая и присела на корточки, чтобы посмотреть на спящих в коробке щенят. Откуда взялась коробка, оставалось загадкой, но так как она была относительно новая, можно было
— А как тебя тогда звать? — голосом, более соответствовавшим голосу ребенка, спросила девочка.
— Карина. А ты?
— Вика.
Никто из них не сказал «очень приятно», ведь зачем врать? Вот когда узнаешь лучше человека, тогда и можно будет сказать что-то типа: «Мне очень приятно, что я с тобой познакомился».
Взяв коробку на руки, тем самым разбудив одного из щенков, Карина встала. Разбуженный щенок посмотрел на девушку, чуть приподнялся и вяло махнул хвостом, а затем, будто бы очень устал, тихо опустил морду себе на лапы и грустно стал наблюдать за новым гигантским существом, которое несло его мир в какие-то неведомые дали.
Вика шла рядом с синеглазой и рассказывала ей о щенках. Мать их увезли в питомник, когда она рыскала по округе в поисках пищи, а щенят бросили на произвол судьбы, потому что, как предсказывали, они все равно умрут от холода и голода. Кто знает, может так и случилось бы, если б не Вика, приносящая им из дома еду и старую одежду, использовавшуюся вместо подстилки. Оба щенка были девочками, различать их можно было так: у одной было разодрано ухо — не стоило связываться с не менее голодной, оттого и более яростной кошкой.
— А еще в последнее время они перестали есть.
— Заболели. Ничего, Глафира вылечит, она сможет. Потом в ветеринарку отвезу.
— Может, им глистов вывести надо? — рассуждала вслух малютка.
— Единственное, что им надо, это кров и тепло.
— Согласна, — очень серьезно отозвалась девочка.
Спустя пару минут Карина с Викой дошли до квартиры. На лестничной площадке они столкнулись с Глафирой.
— Ты что тут делаешь? — удивленно спросила синеглазая.
— Я смены перепутала, — устало улыбнулась девушка. — Мне сказали, у меня ночная, но когда увидели, в каком я состоянии, дали отгул… хотя я сопротивлялась. А тут у нас кто?
— Вика, — улыбнулась девочка. — Вы ведь врач, да?
— Почти, — потрепав малютку по волосам, произнесла Глафира. — А что такое?
— Вы ведь поможете им? Карина их взяла, но им нужно лечение! И еда! — в голубых глазах светилась неподдельная надежда. Вика словно чувствовала, что здесь щенятам не откажут, и оказалась права, потому что Глафира, устало улыбнувшись и посмотрев в сине-серые глаза, произнесла:
— Конечно, помогу.
***
— Ка-ри-на! — Катя неслась на всех порах к девушке, раскинув руки в стороны для обнимашек.
«Память, как у аквариумной рыбки: пять секунд», — беззлобно пронеслось в мыслях у Карины.
Увернувшись от несущейся метеоритом Кати, Карина кивнула Саше, которая с некоторым подозрением взглянула на нее. Красноволосая смутно ощущала в Карине какую-то перемену. Если раньше ей показалось, что синеглазая как бы через силу встречается с
— Я забыла, прости, — буркнула Катя. На самом-то деле девушка не забыла, а лишь упорно желала добиться своего. — Ладно, Сашк, мы пойдем. Удачи тебе, малышка!
— Не называй меня малышкой! — взбунтовалась было красноволосая, но ее жестоко обломали, а крик возмущения утонул в светлых волосах подруги.
Попрощавшись с кипевшей подругой, девушки двинули в сторону большого сквера. Листья на громадных деревьях уже тронула желтизна, но зеленый цвет пока еще никуда не делся, чему не переставала радоваться сероглазая. Говоря о том, что зеленый — цвет жизни, Катя то и дело обгоняла Карину, останавливалась перед ней и, подкинув носком сапога тот или иной листочек, смеялась и говорила, что осень уже не за горами. На самом деле осень и так уже стояла кругом, но синеглазая разумно молчала.
— Как твоя рука? — внезапно остановилась девушка.
— Хочешь повторить вчерашнее? — усмехнулась Карина.
— Но я же, правда, волнуюсь! Если у тебя из-за меня что-то болит, значит, я несу ответственность за ту боль, которую я тебе причинила!
Теперь внезапно остановилась синеглазая. Какая-то странная тень легла на ее лицо, на миг скрыв то, что было сейчас на нем, и показав миру то, что творилось в действительности у нее на душе. Катя с тревогой следила за этими переменами и молчала, так как не хотела, чтобы повторилось вчерашнее.
Карина закрыла глаза, а затем, медленно открыв, спокойно посмотрела на Катю с едва заметной улыбкой.
— Кто знает, — хрипловатым голосом проронила девушка.
Катя облегченно улыбнулась. Тут у девушки зазвонил мобильный телефон. По мелодии догадавшись, кто ей звонит, сероглазая виновато взглянула на Карину. Синеглазая заверила, что все в порядке и что светловолосая преспокойно может ответить на звонок.
— Да, Арсюш?
Карину аж передернуло.
— Что? Ну… гуляю… — нерешительно протянула девушка. — С… с девушкой… Что значит, с какой? С волшебной!.. Как ты догадался, что это Карина? — воскликнула Катя. — Потому что хочу… потому что не хочу!.. Что? Сюрприз? Правда-правда-правда? Когда, скажи-и-и! Ну скажи! Ну не будь ты бегемотом!.. Через пару дней? Обещаешь?.. А, уедешь… Как приедешь, сразу будет сюрприз?.. Ур-р-ра!!! Хорошо, все пока! Целую!.. Что значит, я забыла что-то сказать? — искренне удивилась девушка. — Ничего я не забыла! Все, до скорых!.. А, стой! Когда ты уезжаешь?.. Хорошо, я приеду! Обязательно! Все, теперь точно пока!
Синеглазая с каким-то нездоровым интересом смотрела на кирпич, а затем, переведя взгляд на Катю, мило улыбнулась.
— Арсений уезжает!
— Какая жалость, — с иронией произнесла девушка.
— Да ладно, всего на пару дней! Так что ничего страшного, я найду, чем себя занять. Например, с Сашкой и Сережей в кино сходим наконец-то. И с тобой могу видеться! Ведь могу же?
— Можешь, — сине-серые глаза не скрывали той коварной радости, которую сейчас испытывала девушка.
«Уехал, и отлично. Мне же лучше», — думала о неожиданном отъезде Арсения Карина.