Недетские чувства
Шрифт:
И пока девушка осторожно исподлобья разглядывала офис, я привычно набрала Иришку.
— К Дмитрию Борисовичу курьер. Говорит, велено передать лично в руки.
— Занят он пока, — огрызнулась Иришка. В последнее время она стала какой-то нервной, — кто там еще?
— Девушка, — пожала я плечами, — документы от Бакса принесла.
Иришка почему-то подавилась и закашлялась. А потом с непонятно довольной интонацией ответила:
— Так бы сразу и сказала! Наконец-то. Думала, уже не дождусь никогда. Отправляй ее ко мне. Посмотрю, кого там Бакс
Я отправила девушку к Иришке. Курьеры с документами для Дмитрия Борисовича приходили ежедневно, но такую реакцию я встретила впервые. Непонятно. Я мысленно пожала плечами, мне-то какое дело.
А еще одна странность была в том, что от Иришки пришла общая рассылка по корпоративной сети, гласившая, что «Дождались! Документы от Бакса!» и радостные отклики сотрудников ясно говорили о том, что я чего-то не знала.
А офис заметно оживился. То тут, то там слышались шуточки и смех. Ко мне подбежала Светлана:
— Дашка, давно она пришла?
— Кто? — не поняла я.
— Да проститутка эта, которая к боссу вызвали. Ну, — уточнила она, видя мое непонимание, — курьер с документами от Бакса. О! Да ты же еще не знаешь! Когда Бакс отправляет Диме шлюху, она всегда приходит в офис, как курьер с документами. Так, что если пришла девушка и сказала, что у нее документы от Бакса, которые надо непременно передать Дмитрию Борисовичу лично, значит это то самое…
У меня потемнело в глазах от такого известия. Я сразу же увидела папку с напечатанной запиской на своем столе, себя с папкой в руке в его кабинете и услышала свой голос: «Дмитрий Борисович, вам просили передать документы от Бакса»
Сволочи! Какие же сволочи!
Глава 15
— Даша, что с тобой? — забеспокоилась Светлана, — ты такая бледная… Ой! У тебя кровь из носа!
Она засуетилась, усаживая меня на стульчик и запрокидывая мою голову. А у меня кровь текла не из носа. У меня кровь текла из души. Больше всего на свете я хотела умереть.
— Скорую! Даша, — Светлана трясла меня за плечи, и тогда я поняла, что теряю сознание. Хорошо. Хочу умереть. — Я вызвала скорую, они уже едут! Держись! Что у тебя болит?!
Обеспокоенные голоса Светланы и остальных сотрудников, сгрудившихся вокруг моего стола, доносился как сквозь вату.
— Что случилось? — вопрос Дмитрия Борисовича теркой прошелся по ране в моей душе, вызывая всплеск боли, — разойдитесь, ей нужен воздух.
Что-то быстро он справился, даже трех минут не прошло, успела подумать я прежде чем потеряла сознание.
Резкий запах нашатырного спирта заставил открыть глаза. Надо мной склонилась женщина в белом халате — фельдшер скорой.
— Как тебя зовут? Сколько пальцев ты видишь? Какой сегодня год? — спрашивала она меня. А я не могла ничего ответить. Нет, я, конечно же, все понимала и помнила. И особенно хорошо то, что кто-то из сотрудников офиса подставил меня, решив посмеяться над новенькой
Я думала то, что он перестал замечать меня, желая унизить, поставить на место замечтавшуюся девчонку, а оказывается… оказывается, все наоборот. Он стал относиться ко мне, как к сотруднику. И стала понятна его злость, и странный обед… он просто понял, что я не такая, что я работаю в его офисе. И это были его извинения.
— Даша, отвечай! — он встревоженно смотрел на меня, а я не могла произнести ни слова. Только смотрела на него не отрываясь. Как он мог?! Как он мог принять меня за шлюху? Я же не такая! Не такая!
— Так, — фельдшер, засуетилась, складывая в чемоданчик тонометр, — я забираю ее. Пусть врачи разбираются, что с ней. Где ее вещи? Помогите ей одеться и спуститься вниз. И нужны документы. У вас должны быть в отделе кадров ее документы.
Светлана метнулась к шкафу и накинула на меня плащ, повесила мне на шею сумочку. Дмитрий Борисович исчез из поля зрения и стало понятно, что именно он был якорем, удерживая меня в нормальном состоянии. И теперь весь мир вокруг закружился и завертелся так сильно, что я с трудом усидела на стульчике.
— Можно я с ней? — Светлана не дала мне упасть, вцепившись в плечо, — Дмитрий Борисович?!
— Хорошо, — услышала я его голос, — езжай. Потом напишешь, что и как.
Меня вывели из офиса и усадили в скорую. Все было странно нереально. Будто бы не со мной. Будто бы я смотрела какой-то фильм.
В больнице я попала в руки пожилого доктора.
— Та-ак… что у нас тут? — он прочитал запись в заведенной в приемном покое карточке, — обморок. Не реагирует… не отвечает… та-ак… Даша, что же, голубушка, с вами такое? Сколько пальцев ты видишь? — спросил он, показывая мне три пальца.
Я попыталась ответить, но судорога сжала горло.
— Воды? — участливо спросил он, и я нашла в себе силы кивнуть. От этого мир вокруг закружился еще сильнее и меня снова повело вбок. Доктор удержал меня, а шустрая медсестра подала стакан воды.
Моя рука тряслась, как у бабушки, и я звеня зубами об край стакана сделала глоток.
— Три, — ответила я шепотом, — вы показывали три пальца. Меня зовут Серафимова Дарья Богдановна, сегодня девятое октября… у меня сильно кружится голова и тошнит.
— Ну и отлично, — улыбнулся пожилой мужчина, — сейчас сделаем рентген и отправим тебя отдыхать в палату.
— Что со мной? — спросила я. Мне вдруг стало немного страшно умирать, хотя полчаса назад именно об этом я и мечтала.
— Скорее всего небольшое нервное истощение, — ответил доктор, — ваша подруга нам все рассказала.
Светлана… вот сплетница! И что она, интересно, наплела врачам. Я ведь ей ничего не рассказывала. А врач продолжил:
— Глупые вы, девки. Влюбляетесь, страдаете… а он хотя бы стоит таких страданий, а?