Недетские чувства
Шрифт:
Стоит, хотела ответить мое сердце, но холодный разум успел первым:
— Нет… не стоит…
— Вот то-то и оно, — ответил доктор.
Пока меня везли на инвалидном кресле делать рентген, а потом в палату, ведь сама я так и не могла встать на ноги из-за сильного головокружения, я думала о том, что Дмитрий Борисович и, правда, не стоит таких страданий. Несмотря на то, что я все так же люблю его. Моя глупая детская любовь никуда не делась. Даже после такого. Но таких страданий, после которых попадаешь в больницу, не стоит никто. Ни Дмитрий Борисович, не тот, кто так жестоко подшутил со мной.
После
— Нет, ба, — разговаривала я с закрытыми глазами, спать хотелось ужасно. Кажется, меня накачали успокоительным, — все хорошо. Просто устала. Атмосферное давление… засыпаю на ходу.
— Даша, — бабушка расстроилась, — эта твоя работа тебя убивает. Мне кажется, ты должна уволиться. Бог с ними, с деньгами. Как-нибудь проживем. Я знакомую попрошу тебе работу подыскать. Она не откажет.
— Хорошо, ба. Я подумаю…
А ведь и правда… Пусть зарплата у меня будет меньше, пусть офис будет попроще… но зато там не будет его. Не будет людей, каждый из которых мог быть тем, кто подставил меня с этой проклятой папкой. И может быть я когда-нибудь смогу если не забыть, то хотя бы похоронить свои чувства так же глубоко в своем сердце, как у меня уже один раз получилось. И просто буду почти счастливой. Без него.
Следующим утром, сразу после завтрака Светлана осторожно заглянула в палату.
— Даша? Привет. Ты как себя чувствуешь? Мне столько нужно тебе рассказать! Ты не представляешь, что было вчера в офисе!
Глава 16
— Привет, — поздоровалась я, — не нужно. Мне все равно. Я ухожу.
— Почему? — от удивления Светлана остановилась.
— Потому что, — я была спокойна как удав, — Скажи, это вы со мной так подшутили, или подставляете так каждую новенькую?
— Что?!
— Да ладно, — усмехнулась я. Огромная доза успокоительного сделала меня безэмоциональной, — Только не надо говорить, что никто в офисе не знал про подставу с документами от Бакса. И ржали поди за моей спиной, да? Дура-новенькая попалась! Как смешно!
— Подставу с документами? — Светлана даже открыла рот, шокированная моими словами, — какими документ…О, Боже! — воскликнула она и я увидела, как ее глаза прояснились, — теперь все понятно! Дашка, — она вдруг вскочила со стула и обняла меня, почти вздергивая с кровати, — Дашка! Так ты поэтому… О, Боже! И поэтому он… сейчас… О, Боже! Почему ты мне не рассказала?! Боже, Дашка!
— Может быть потому, что ты офисная сплетница? — я часто моргала, сдерживая слезы. А они текли. Сами собой. Я решила, что мне уже нечего скрывать.
— Это тебе кто про меня такое сказал?! Марина, да? Кто?
— Нет, не Марина, — пробормотала я, уткнувшись в грудь сплетницы, Она все так же не отпускала меня, — Ангелина. Еще в самый первый день на стажировке.
— Ангелина? Ты уверена? — Светлана отпустила меня и заглянула в глаза.
— Уверена, — спокойно ответила я. И зачем-то спросила, — а разве это не так?
— Нет, конечно. Как ты могла про такое подумать?! Мы с тобой уже давно дружим, а я про тебя никому ничего
Она что-то написала, получила ответ и снова ответила. Она сидела передо мной и общалась с ним. А я старалась уговорить себя, что мне все равно. Я должна изменить свое отношение к нему. Все равно я больше его не увижу.
— Ну все… теперь этим курицам не поздоровится. Даш, я пойду. Думаю он должен рассказать тебе все сам. Обещай, что выслушаешь?
Я ничего не поняла из ее восклицаний и недомолвок. Но то, что он хочет прийти ко мне… сюда…
— Нет, — вдруг решительно сказала я, — во-первых, мне все равно, что у вас там произошло, я увольняюсь и больше не хочу знать ваш серпентарий. Во-вторых, ты мне не подруга и никогда ею не была, просто я никогда не могла сказать тебе, что не нуждаюсь в твоем обществе. И, в-третьих, напиши ему, что не нужно ко мне приходить. Я не хочу его видеть.
— Даша…
— Уже двадцать два года Даша. Уходи. Я никого из вас не желаю знать. Заявление пришлю по почте.
— Даша…
— Уходи. Все. С меня хватит.
Я замолчала и отвернулась от навязчивой посетительницы, накрывшись одеялом почти с головой. Светлана посидела еще немного, а потом встала и ушла. Наконец-то оставив меня одну.
А я наконец-то пришла в себя настолько, чтобы заметить, что оказывается лежу в одноместной палате повышенной комфортности. Видела такую, когда бабушка лежала в больнице. Даже у нас она стоила весьма недешево, а уж здесь, в областном центре… интересно, мне потом счет не выставят за платную палату? Надо выписываться. Тем более, я впервые за долгое время чувствовала себя собой, а не несчастной влюбленной. И пусть это всего лишь действие лекарства. Какая разница, если результат налицо.
Когда пришел врач, я убедила его, что со мной все хорошо. И написав отказную, сбежала домой. Пожилой дядька, осматривавший меня в приемном покое, оказался адекватным, и выдал мне кучу наставлений и рецепт успокоительного, сказав, что мое состояние исключительно из-за нервов и, если я не буду нервничать, то никаких последствий не будет. Главное, соблюдать дозировку и не пропускать прием препарата. А через десять дней, все должно прийти в норму.
Я вернулась домой уже после обеда. Посмотрела вокруг и ужаснулась. Я еще никогда не доводила свою квартиру до такого состояния. Пыль по углам, крошки и липкие пятна на полу, горы грязной посуды, заляпанная плита, забрызганный кафель, незастеленная постель, серая от грязи ванна… Кошмар! Это точно моя квартирка?!
Первым делом я отдраила кухню. Ну не могу же я ужинать в таком свинарнике? Все остальное оставила на завтра, врач выписал мне направление к неврологу и сказал, что тот отправит меня на больничный. Если бы не это, я бы осталась лежать в больнице. Идти в офис на двухнедельную отработку мне не хотелось. Плевать, как они будут выкручиваться без офис-менеджера. После таких шуточек, имею полное право.
— Привет, ба. — я хлебала наскоро сваренный супчик, — я все таки решила уволиться. Ты права, никакие деньги не стоят такой тяжелой работы. И я не против, если твоя знакомая поможет не устроиться на работу.