Недоброе утро Терентия
Шрифт:
Почесал дядька затылок. Подумал. — Сейчас! Есть для тебя кое-что! — Вий снова полез в сейф. — Для себя вот держал! Только вижу, — тебе оно в самый раз будет! — дядька еще чего-то там пошебуршил в сейфе. — Вот! Сберег его. Как новенькое! Мне оно от прадеда досталось!
Вий положил на стол ружье. Но необычное! Никогда такого не видел!
— Карабин «КС — двадцать три». Специальное, многофункциональное оружие, разработанное НИИ «СпецТехники» МВД СССР. Калибр — двадцать три миллиметра. — дядька кивнул на оружие. — И еще патроны к нему! — он положил на стол фанерный ящик из-под гвоздей. Из него выглядывала куча бочонков желтого, «картонного» цвета, с серебристыми донцами. — Пятьдесят
— Ничо себе! — я взял в руки оружие. Красивое! Приклад из дерева, а цевье из пластмассы. Да крепкой такой. Будто из кости оно! Только темно-коричневое. Стволяка здоровенный. И калибр! Мой палец туда залазиит! Само ружье изящное, гладкое, и нету в нем торчащего всякого, как в автомате том! Что снизу у него магазин для патронов торчит, что сбоку рукоятка... Приложился к плечу. В самый раз оно мне! Карабин этот. И патрон ухватил пальцами, дык — удобно его держать! — А как с ним?
Вий сунул мне в руки небольшую брошюру. — Тут все написано. Изучай!
— А это... Не жалко, вещь то такую отдавать? Поди редкость большая, ружье-то это!
Махнул рукой дядька. — Не жалко. Для дела отдаю! — говорит. Ну чо, я поглядел в книжецу, брошюру-ту. Быстро смекнул, что да как. Там же все с картинками! Попробовал. Зарядил-разрядил — все просто для меня! И удобно. Патроны-то здоровые! Еще раз попробовал. Получается! Радый стал. Дядьку обнял. Вот это дело. Прямо для меня такое! — Спасибо! — говорю.
Улыбается Вий!
— А с этим чо? — на остальное оружие ему показываю. На ружья, обрез, да автомат.
— Оставь тут. Людям дам. Охранение усилим. А автомат, с собой возьмем! Хорошая штука. Нам в пути, ох как пригодится! Хоть и патронов на него — около сотни в магазинах, и то считай — целая стена огня! Если очередями лупить. А там, и найдем может еще. На базе — точно были!
Ну чо, здорово это конечно. Все у дядьки до дела сразу приспосабливается! Хоть и жадненько мне автомат отдавать, уж слишком оно доброе то оружие, дык — привычка, она свое дело делает. А этот карабин, прямо в самый раз мне в руку ложится. Нравится! — Спасибо еще раз тебе! — дядьке говорю. — Прямо до души мне это ружье!
Похлопал меня дядька по плечу. — Ну все, катись! — говорит. — А-то мне Махал-Махалыч все мозги проест за тебя!
Забрал я карабин, да патроны в ящике под мышку захватил. Да кувалду свою в другую руку. Волчок меня уже на выходе ждал. Побежали мы к Уралу нашему. Друзьям помогать!
Вышли мы с волком из магазина. По пути, заметил, что мешков тех, с солью которые, меньше стало. Татяна Петровна с журналом своим стояла, да туда все записывала. На выходе у дверей — телега. Два монгола мешки грузят. Шустрые ребята. Споро у них получается! Поздоровались со мной, да улыбаются! «Бахадуром» меня называют. Разлетелось уже видать обо мне, что коня носил! Ну, оно и понятно. Не каждый день такое увидишь! Поздоровался с ними в ответ. Снова мне улыбаются! Сами невысокие, широкие в плечах. Лица круглые у них, да глаза раскосые. Волосы черные как смоль. На самом деле красивые люди. Особая красота у них! Своя. Один с усами такими — длинными. До самой груди висят! Второй — бородатый. И борода в косичку заплетена, да ленточки туда вплетены разноцветные. Забавно, да традиция у них такая видать. Понравилось мне!
Зашли за магазин. Пацаны там. Сидят коло костра, отдыхают. Васяка чай наливает по кружкам. Чайник у них, на костре прокопченный. Толян жует чего-то. Махал-Махалыч курит
— Угу, страшон! С таким — никакие гады не возьмут! — Васяка подначивает.
— Впереди его погоним! Нехай усех врагов пораспугает! — Толян аж закашлялся.
Ржут черти!
А Уральчик мой преобразился! Кабина готова, выкрашена. Еще трубы выхлопные они вывели вверх, вдоль кабины — сзади. Баки стоят увеличенные. От тракторов приладили. Броневыми листами все закрыто. В решетках, что на окнах — бойницы пропилены, аккурат чтобы ствол высунуть! Поисковую лампу еще на водительское зеркало приделали. Та, что крутить можно. Не ней сетка из прутьев железных. И все фары на нем зарешечены. Капот усилили листами. Шипов добавили на крышу. И ее к тому-же, усилили. Листами дополнительными. На бампер, что из труб — еще отвал заделали, будто у паровоза впереди. Видать Махал-Махалыч меня послушал, когда я ему рассказывал про то, что гадины под колеса бросались! Стоит мой «зверь» колесный, глаз радует! Суровый, мощный.
Махал-Махалыч сам поднялся с бревна, сидел на котором. Завместо лавочки они его приспособили. Бревно. Показал он мне, куда арсенал мой сложить. Да меня чаем угостил. Вкусный, душистый, на травах! Карабин мой новый разглядывал. Головой качал. Отличная штука говорит. Хвалит! Патроны смотрел, удивлялся размеру. Четвертый калибр. Аккурат — двадцать три миллиметра! Пацаны тоже смотрели. Удивлялись. Никто из них о таком оружии, и не слыхал даже! Васяка пальцы в дуло сунул. У него два зашло. Толян патрон взял. На ладонь положил. Считай на всю вышло! Головой качал. — А как лупит?! — спрашивали.
Дык, хотел показать, — только нельзя! Махал-Махалыч сказал, что запрет Вий ввел на стрельбу, кроме как при обороне от нападения. Такое... Ну, ничо! Настреляемся еще. И не только с ружья этого. Чувствую, ох как настреляемся! До тошноты...
Допили чай. Махал-Махалыч помогать попросил. Кузов на место ставить. Они платформу, что от старого скинули, да перебрали уже всю. Восстановили! Все поломанные доски заменено уже. Еще усилили ее уголком металлическим. Добротно сделано, прочно! Только шибко тяжелая вышла у них. Ну чо, — тут силушка нужна. Стало быть — я нужен! Взялись за края. С одного края они, с другого я. Поднатужились, закинули на раму. Выровняли все. Мужики его сразу прикрутили к раме. Дальше я им подавал туда все. Дуги они к уголку приваривали. Толян сваркой шпарил, без остановки! На дуги — доски нашивали. Будку строили. Чтобы не кузов был как раньше с тентом, а полноценное укрытие нам! Закидал им туда все, что требовалось для постройки. Умаялся. Только чай сел попить, гляжу — Серафима пришла!
Степан с ней пришел. Со мной обнялся, на машину посмотрел, да с волком играть побег. А Серафима стоит, улыбается. — Здравствуйте, Терентий Павлович! — говорит. — А мы, вот вам покушать принесли. Узнали, что вы тут, вот и пришли... — сама мне узелочек протягивает. — Осторожно только пожалуйста, — говорит. — Горячее!
Поблагодарил я Серафиму. Развернул сверточек. А там — баночка с картошечкой и мясом запеченная. Сыр, зелень. Яички куриные-отварные. Хлебушек мягенький. Сальца чуток нарезано. Огурчики свежие. Лучок репчатый, нарезано дольками. Все пахнет, свежее! Ох как здорово! Только хотел на еду накинуться, с самого утра-же ничего не жрамши, аж в пузе урчит, дык тормознуло меня. Чего это я их объедать собрался, а они как-же?! — А вы, — спрашиваю. — Кушали?