Недошутка
Шрифт:
– Но ведь выгорело же.
– Это и спасло его челюсть, – мрачно сказала Дебби и неожиданно добавила: – В общем, присматривай иногда за ним, по-моему, он слегка перенапрягся.
– Что значит «присматривай»? – не понял Алекс. – А ты на что? У тебя лучше получается.
Дебби, не ответив, села за стол, налила чаю в свою чашку, съела блинчик, а потом вдруг подошла и просто поцеловала его в губы – сильно, чувственно.
Алекс этого не ожидал и застыл с лопаткой в руке. Пара капель тягучего теста шлепнулись на пол.
–
Раньше Дебби еще могла врать себе, уверяя, что испытывает к нему обычные дружеские чувства, симпатию, в крайнем случае влюблённость. Но после случившегося несчастья со всей определённостью следовало признать: она его безнадёжно любит, может, как любят единственный раз в жизни – когда интересы другого человека как-то естественно ставишь выше своих.
И хотела она его не меньше, чем прежде, и даже больше. Хотя в физическом плане от неё не осталось никаких секретов – как-то раз даже при ней ему даже экстренно меняли интубирующую дыхательную трубку (Дебби раньше и не думала, что жизнь заставить выучить все эти слова вроде назальной канюли и санационного катетера, а вот подишь ты).
– Жаль, что мы немного не совпадаем, – Дебби отступила на шаг, – ты любишь блинчики, а я люблю тебя. – Она быстро отвернулась, но он успел заметить слезу в уголке ее глаза.
– Я и тебя тоже люблю, – сказал он после крохотной заминки.
– Но не так, как я. А иначе ответил бы по-другому.
– Да я просто не ожидал, давай заново, – Алекс отложил лопатку. Он по-другому представлял их обычное субботнее утро. Но когда кого-то любишь и этот человек расстроен, пойдёшь на многое, лишь бы его утешить, даже на новую авантюру. – Давай, может, попробуем то же самое, плюс романтика вроде ужина при свечах? У меня завалялся еще раритетный граммофон с парой пластинок.
Получилось не слишком-то романтично, но Алекс просто не успел ещё перестроиться, ему требовалось немного больше времени.
Однако Дебби не дала ему этого времени.
– Я уже взяла на завтра билет в Нью-Йорк.
– Так далеко?
– Мистер Сноу сказал, что можно взять его часы и сразу продать, и я так и сделала, и вуаля – у меня есть сумма на первое время, – похвалилась Дебби, но как-то невесело.
– Зачем так далеко? – повторил Алекс. Можно, конечно, созваниваться и обмениваться открытками, но мало какие отношения выдержат дистанцию в столько миль.
– Попытаюсь начать новую жизнь, может, ещё успею встретить человека, с которым получится что-то построить… Из своего круга.
– Дебби, мы же вместе смеялись над этими условностями!
– У тебя только пошло всё в гору, – она уткнулась ему в лоб. – Ты наконец получил хорошую роль, ты как никто её заслуживаешь… А если мы попробуем, и у нас не получится? Мы разойдёмся, и в этом могут обвинить тебя, – она сглотнула и добавила шёпотом, – ну, обвинить в расизме. Это будет вечный крючок для возможной
– Глупости!
– Это тебе сейчас так кажется.
– Мы могли бы сохранить нашу дружбу, – уже с некоторым отчаянием произнес Алекс.
– Конечно, могли бы, – отозвалась Дебби грустно. Иногда она жалела, что не может дружить с ним чисто, как ребенок или как Фил. – Проблема в том, что одной дружбы с тобой мне всегда будет мало.
И на это Алексу, увы, уже не нашлось что ответить. Он не умел навязываться и, если человек собирался вычеркнуть его из жизни, испытывал такое вот чувство беспомощности.
Блинчики уже остыли, и когда она тихо вышла, Алекс запоздало сообразил, что она не завернула с собой ни одного блинчика, хотя прежде никогда не отказывалась от добавки. Наверно, он их все-таки немного передержал на огне.
Эпилог
Алекс хотел развеять некоторую неловкость от утреннего скомканного разговора и потому начал с вопроса:
– Как думаешь, если я скажу в стендапе такую вставку, будет гармонично смотреться в целом? Я гулял в лесопарке и услышал, как одна мама сказала мальчишке на его вопрос: никто страшный там не живёт. Пойдём быстрее, пока комары не сожрали"?
– Пойдёт, иронично, – одобрил Фил. – Ты бы и не сказал ничего несмешного.
– Фил, мне нужен беспристрастный взгляд.
– Я английский аристократ, – Фил позволил себе смешок, – я максимально беспристрастен.
– А что это за шум? – поинтересовался Алекс, услышав гудки машин. – Ты едешь в Мастерфилд?
– Еду, да, – признал Фил, – но в другое место.
– И куда же?
– Да так вышло… В общем, я решил последовать совету психолога, ведь у неё большой опыт в таких вещах.
– А что за совет-то был? – запоздало спросил Алекс.
– Да просто съездить в один санаторий, – ответил Фил, – место релаксации. Типа спа-отеля.
– А где это?
– За городом. Только меня предупредили, что тут глушат сотовую связь, чтобы люди отдохнули от гаджетов. Так что выйду на связь через две недели.
– Зачем так радикально? – удивился Алекс.
– Это их фишка, – пояснил Фил. – чтобы ничто не мешало приходить в себя на природе и искать свои корни.
– Ты же можешь проследить свои корни до тринадцатого века, – напомнил Алекс.
– Это другое.
– Скажи хоть, как называется отель?
– Я не запомнил, какое-то длинное название. Ну всё, мы подъезжаем, до встречи на площадке, – и Фил отключился, не успел Алекс ничего больше спросить.
1 часть. Большой знак
Пролог
Филипп припозднился к семейному рождественскому ужину и вошел в гостиную как раз в тот момент, когда приглашенный гость как раз разглагольствовал с грубым русским акцентом:
– Товарисчи, – преувеличенно громко говорил он, – дадите мне пару ложек? Я собирать для коллекция. Таких у меня еще не бывать!