Недостойная старая дама
Шрифт:
Торговый порт. Ранний вечер.
За решеткой порта Пьер разгружает грузовик, сбрасывая ящики, на которых большими буквами выведено имя Китсинакиса. Шум порта, гудки пароходов.
И вдруг он видит, как мимо него, по другую сторону решетки, медленно движется коляска, в которой торжественно восседает бабушка. Она с большим интересом озирается по сторонам, разглядывая занимательное зрелище порта.
Ошарашенный Пьер долго смотрит на коляску, удаляющуюся в сторону широкого бульвара, запруженного грузовиками, переполненными автобусами. Коляска проезжает мимо вагонных
Надпись: «ОКТЯБРЬ».
Бар Шарло. Ветер.
Стоя у автомата, проигрывающего какую то песенку, едва слышную в гуле переполненного бара, Пьер поглядывает на маленькую площадь. У газетного киоска стоит его грузовик. Смеркается.
Хмурый Альбер просматривает у стойки тетрадку с записями. На лбу у него небольшая наклейка. Шарло раздраженно следит за ним.
— Сказано ведь, никто тебе не звонил. Чего ж ты там проверяешь?
Альбер, отбросив тетрадку и протягивая руку, сердито говорит:
— Дай жетон!
Шарло дает ему жетон, и Альбер направляется в телефонную кабину.
Пьер едва успел подойти к стойке, как из кабинки, словно дьявол из пекла, выскакивает разъяренный Альбер.
— Неужели нельзя приглушить эту чертову музыку?!
Хлопнув дверью, он снова скрывается в кабине.
Шарло, убавляя звук, обращается к Пьеру:
— Что-то он не в себе, твой папаша! И что это у него на лбу?!
— Камнем угодило на стройке. Пустяки.
Шарло покачивает головой.
— Не везет ему…
— Да нет… сам немного оплошал…
И тут из кабины выбегает совершенно взбешенный Альбер и набрасывается на ошеломленных Пьера и Шарло:
— Я себе завожу друзей? Скажите, завожу я себе друзей?!
Хватая Пьера под руку, он уводит его в глубину зала. Пьер еле успевает перекинуться воспроситель-ным взглядом с Шарло.
В дальнем углу бара никого нет. Альбер все еще крепко держит Пьера за руку. Они присели к столику. Только сейчас перестала звучать песенка.
Альбер продолжает пылко:
— У нее там не одна эта продажная девка, понятно тебе?! Не только эта потаскуха, которая неизвестно откуда явилась! У нее там и другие дружки завелись, новые приятели! Хороша публичка! Представляешь?!
Сгорающий от любопытства Шарло приносит им забытые на стойке бокалы, и, конечно, остается послушать.
Пьер ничего не понимает.
— О ком ты толкуешь? Какая еще продажная девка?
— Розали! И твоя бабушка! Они теперь по вечерам выходят вместе! Завела себе подружку! И какую подружку! Потаскуху! Ну да, Розали — самая настоящая проститутка! И познакомилась-то она с ней в ресторане, где та была официанткой! И где твоя бабка уже несколько месяцев проматывает свое состояние!.. Я тут не получаю от нее никаких вестей, беспокоюсь, звоню Эрнесту и вот слышу такие новости! Очень просто, они, видишь ли, не расстаются! Девка даже работу бросила. — Альбер зло ухмыляется. — Должно быть, чтоб почаще видеться!
Альбер подымается и нервно ходит взад и вперед. Ошеломленный Пьер не двигается
— Сперва ресторан, а потом прогулки в коляске! — Альбер искренне волнуется. — Полгода не прошло, как умер старик, а она уже ходит в кино! — Взрываясь, Альбер обращается к Шарло: — В кино ходит! Кино, вечера в городе, рестораны, все удовольствия в жизни! А я?! Я куда-нибудь хожу?! Хожу я в кино когда-нибудь?! — Он садится против Пьера, хватает его за руку и рывком тянет к себе. — Этого нельзя так оставлять, Пьер! Тебе надо к ней поехать, поговорить с ней! Именно тебе, ее внуку!
Пьер ждал чего угодно, только не этого.
— Ты ей выскажешь все, что мы с тобой думаем о ее поведении. — Альбер с трудом удерживается от слез. — Но помягче! Говори с ней помягче — она уже старенькая… Я бы не смог ей сказать, да и к тому же… (с горечью) честно говоря, она меня не настолько любит, чтоб послушать…
Долгая пауза. Пьер и Шарло молча смотрят на него. Но Альбер снова взвивается:
— А вот «мсье Альфонса» — того они слушают! Спроси у Эрнеста! Постоянно толкутся у него! И уж чем они там развлекаются, одному богу известно! — Он вдруг вскакивает, толкает Пьера, заставляя и его встать. — Поезжай! Поезжай к ней сейчас, сию же минуту! Тебя она послушает, ручаюсь! Сейчас самое подходящее время, чтоб ее застать! Поторопись!
Сбитый с толку уговорами и тумаками отца, Пьер сдается. Шарло подает ему снятую с вешалки куртку, Альбер помогает ее надеть. Оба торопливо увлекают Пьера к выходу.
Дом Бертини. Вечер.
Мадам Берт открывает дверь кухни, и входящая Розали протягивает ей огромный букет цветов. Тишина и покой этого дома резко контрастируют с шумом и гамом бара Шарло. Розали совсем изменилась: по плечам распущены мягкие волосы, скромное, хоть и несколько старомодное платье сменило юбку, плотно облегавшую бедра, и яркий, вызывающий джемпер. Теперь ее можно принять за весьма благонравную молодую девицу.
Розали. Добрый вечер, Берт.
Обе улыбаются, явно испытывая удовольствие от встречи. И лишь непонятная стыдливость мешает им расцеловаться.
Мадам Берт (с удовольствием принимая букет). Спасибо, девочка… Да как ты мила сегодня! Что это у тебя за платьице? Я его никогда не видела.
Взяв Розали за руку, мадам Берт вертит ее перед собой, восхищенно оглядывая с головы до ног. Смущенная Розали не знает, куда девать глаза, смеется. Изменился не только внешний облик Розали, она словно бы избавилась и от своей вульгарности.
Розали. Да это ужасное старье… но оно немного… ну, в общем, не такое уж…
Мадам Берт подошла к шкафу, взяла там вазу для цветов и поставила ее на стол, накрытый на две персоны. Розали все еще не решается сесть.
Старушка относится к Розали очень по-дружески и даже с нежностью. В ее отношении к девушке есть что-то материнское, и в то же время она словно бы в куклы играет. Может, и в самом деле обе они забавляются игрой, но делают это с такой искренностью, что ее не отделить от настоящего чувства.