Недотрога для Сурового

Дибривская Екатерина Александровна

– Спасибо, Сергей! – искренне благодарю его.

То, что он делает для меня, кажется невероятным. Вроде бы это должно развеять все сомнения, но лишь подкрепляет их. Я не хочу однажды понять, что никогда не любила мужчину, который проявляет заботу, внимание и интерес даже к самым мелочам, вроде моего увлечения рисованием. Я не хочу умалять значение его действий и принимаю их во внимание, но ведь этого недостаточно, чтобы принять однозначное решение. За счастье нужно бороться, но будет ли оно стоить затраченных сил? Я не хочу разочаровываться. Я не хочу разочаровывать.

И мне очень страшно.

– Пожалуйста. С удовольствием посмотрю твои работы на выставке, – улыбается он. На секунду уголок его губ дёргается, но он удерживает её, когда продолжает: – Даже если ты решишь не продолжать отношения, Юль, я всегда буду рад знать, что ты в порядке. И всегда буду поддерживать и заботиться о тебе.

Мужчина сжимает мою руку, словно прощаясь, и возвращается к своим делам. Некоторое время я размышляю, что мне очень хочется сейчас броситься к нему на шею и быть с ним, но импульсивное решение не избавит меня от сомнений, которые отравляют радость и счастье. И я тоже приступаю к работе, ни на секунду не переставая размышлять.

Так проходят дни. Сергей Дмитрич не предпринимает никаких попыток давления. Мы перебрасываемся незначительными фразами, реже – заводим беседы. Обо всём, кроме очевидного. Единственную тему, которую я хочу обсуждать – тему наших отношений, мы больше не обсуждаем.

Каждый вечер я выслушиваю подробный отчёт Лены о безрезультатной слежке за отцом и в глубине души испытываю облегчение. Мне проще знать, что он ждёт моего решения, чем коротает время с новой фавориткой.

В середине октября неожиданно выпадает снег. Почему-то от этого явления на душе становится неспокойно. За завтраком Лена, которая вернулась вчера позже обычного, когда я уже уснула после вечернего занятия в школе искусств, вываливает на меня новости.

– Только представь! Попался папочка!

У меня моментально пропадает аппетит, и я смотрю на подругу в ожидании подробностей. Она же неспешно делает несколько глоточков кофе и надкусывает круассан.

– Тыеёувидела? – отстранённо поторапливаю Ленку. От волнения у меня потеют ладони и пересыхает во рту.

Лена кивает:

– Да! Больше месяца никаких намёков не было, представь! А вчера… как ни в чём не бывало папочка повёл в ресторан эту дуру!

– Кто она?

– Элька!!! Наша Элька, секретутка декановская! – вопит подруга.

– У них было свидание?! – возмущаюсь я.

– Да встреча какая-то, – отмахивается она. – В смысле, папа с кем-то встречался, а она его сопровождала. Но выглядело всё так, словно они пара. Да и что, думаешь, он потащил бы Эльку в ресторан, если бы у них не было романа?

Я задумчиво кусаю губы. Сомневаюсь, что у Суровина вспыхнул роман с Элей, но зачем-то он её позвал с собой. Возможно, его встреча предполагала наличие «+1», возможно, вынудили другие обстоятельства, но теперь у помощницы Льва Борисовича есть причина заскакивать по-дружески к завкафедрой, а там уже может вспыхнуть и взаимный интерес.

Эта простая мысль бьёт по мне, словно током. Яне

хочу, чтобы у Сергея вспыхнул вдруг интерес к Эле. Я не хочу, чтобы его интерес когда-либо проявлялся к любой другой женщине. Малейший намёк на это вызывает у меня прилив желчи и злость. Я ревную. Ревную и злюсь, чёрт возьми, потому что онмой! Потому что ялюблюего и хочу, чтобы мы были вместе. Попытались, по крайней мере. И неважно, если в итоге это не приведёт ни к чему глобальному. Даже если мы в итоге разойдёмся, как тысячи других пар, даже если дело у нас не зайдёт дальше этого романа, главное, что мы – я и он – будем счастливы здесь и сейчас. Я никогда не узнаю, он ли начертан мне судьбой, если не решусь попробовать.

Сомневаться – это нормально. Это естественно. Это заложено природой. Но отказываться от любви из-за страха, что не получится, это несусветная глупость!

– Заканчивай завтракать, – перебиваю разглагольствования подруги. – Я переоденусь, и выходим. Погода плохая, лучше выехать пораньше.

– Окей, – с сомнением протягивает она. – Стоп, ты же уже готова.

– А я передумала, Лен, – с улыбкой пропеваю я и быстро обнимаю её. – Погода дрянная, так пусть хоть красивый наряд поднимает настроение!

Раскрыв шкаф, критически осматриваю его содержимое и выбираю короткую клетчатую юбку-трапецию с широкими складками на передней части. Немного поразмыслив, достаю коробку – подарок Суровина.

Шикарное бельё смотрится идеально. Словно на меня сшито! Удивительно, как Сергей Дмитричу удалось так точно подобрать размер?

Белая рубашка немного просвечивает, и под ней слегка угадывается изящный узор кружева, но так даже лучше. Я уверена, стоит только Сергею заприметить на мне комплект, он сразу поймёт, что решение принято.

В последний момент я откладываю в сторону капроновые колготки и вскрываю упаковку чулок. На случай, если придётся задействовать тяжёлую артиллерию, я буду во всеоружии.

Завершают образ гольфы до колена, низенькие ботинки, ближе к спортивным, пальто, шарф, берет. Принарядившись к такому важному и знаковому событию в своей жизни, я чувствую себя сильной, красивой, уверенной. Готовой сказать «да» мужчине, которого люблюсейчас. Случится ли между намивместе навсегдаили связь прервётся, едва начавшись? Я не знаю. Да и чего гадать? Жизнь покажет.

Глава 14.

Мне не удаётся перехватить Суровина до самого обеда. Понадеявшись на случайное столкновение, я иду в столовую, но стол, за которым он обычно трапезничает в компании учёных дам и Эльки, сейчас пустует. Точнее, место его пустует, а самого Сергей Дмитрича нигде не видать.

Немного разочарованно я беру поднос и подхожу к окошку.

– Лучше бы в кафе сходили, – вздыхает Ленка. – Сегодня рыбный суп. Терпеть не могу!

– Рыба очень полезна! – отмахиваюсь я. – И уж точно полезнее пиццы и бургеров!