Нехорошая квартира
Шрифт:
Тем временем, уже перешагнувший грань умопомешательства, Бабаев бесновался у себя в комнате. Лицо его налилось синевой, а в выпученных глазах плескалась ненависть, рот безостановочно изрыгал проклятия. Капитан метался из угла в угол, хрипло дыша. Иногда он останавливался и начинал ожесточенно пинать стены или мебель.
– Вот тебе, теща!!! – рычал Геннадий. – Вот тебе, драгоценная женушка! Получайте, паскуды!!!
За окном постепенно темнело. Воздух становился прохладнее. Дул легкий ветерок. Во дворе перебрехивались собаки, выведенные хозяевами на вечернюю прогулку. Устав бесноваться, капитан уселся в кресло
– Внимание, внимание, – с ужимками заправского конферансье объявил он. – Эксклюзивная программа для капитана Бабаева. Называется... впрочем, название, Гена, ты придумай сам! Итак, смотри!
На экране замелькали кадры порнографического фильма с Людмилой Петровной в главной роли. Ее постоянно насиловали орангутанги, козлы и еще какие-то гнусные твари, не похожие ни на одно земное существо. Геннадий разразился злорадным хохотом.
– Дождалась-таки секса, жирная уродина! – приговаривал он, хлопая в ладоши. Упоенный отвратительным зрелищем, он не заметил, как в комнату заглянула услышавшая шум Людмила Петровна. Женщина удивленно воззрилась на зятя, сидящего перед выключенным телевизором и заливающегося безумным смехом.
– Подлинный псих! – прошептала она, осторожно прикрывая дверь. – Нужно держаться от него подальше!..
Глава 8
Вероника, хотя и поверила в абсурдность обвинений Геннадия, все же легла с матерью в одной комнате. Такова уж женская психология! Свое решение она объяснила страхом одиночества и скверным самочувствием, что являлось правдой лишь отчасти. После неудачного «отдыха» на водохранилище Бабаева действительно ощущала значительный упадок сил, однако одиночества она не боялась, а с Людмилой Петровной не пожелала расстаться, исходя из правила «доверяй, но проверяй». Нельзя сказать, чтобы Вероника четко сформулировала свои подозрения и логически обосновала решение: «Так, мол, и так. Посмотрю сегодня за мамой, а то...» Нет, она действовала практически неосознанно, повинуясь эмоциям и инстинктам.
Наступила темная, безлунная ночь. С улицы не доносилось ни звука. Лежа на спине, Вероника бездумно разглядывала лепные узоры на потолке. В противоположном углу громко храпела Людмила Петровна. Большие настенные часы показывали половину второго. Вдруг тихонько скрипнула дверь. Вероника, вздрогнув, повернула голову. В дверном проеме маячила абсолютно голая мужская фигура.
– Людочка, это я! – шепнула фигура голосом капитана Бабаева. – Моя лахудра спит?
– Дрыхнет как убитая, – сразу перестав храпеть, ответила Людмила Петровна. – Иди сюда, красавчик!
Похотливо хихикнув, Геннадий юркнул к ней под одеяло. Вероника окаменела. Тело перестало слушаться, язык не повиновался. Потрясенная и возмущенная, она могла лишь беззвучно разевать рот, как вытащенная из воды рыба. Между тем на другом конце комнаты слышались уханье, сопение, причмокивание и ритмичное поскрипывание кровати.
– ...Еще... еще... сильнее... А-а-а! – стонал голос Людмилы Петровны. Ему вторило довольное урчание Бабаева... Вероника не знала, сколько прошло времени (казалось, целая вечность). Наконец постельная возня затихла, сменившись расслабленными вздохами.
– Хорошо, – спустя минуту сказал Геннадий. – Жаль, от Верки, суки, таиться
Тут Вероника обрела наконец дар речи.
– Помогите!!! – изо всех сил закричала она. – Убивают!!!
Женщина ощутила острую боль в низу живота, захрипела и потеряла сознание...
Проснувшись от истошного вопля: «Помогите!.. Убивают!..» – Людмила Петровна включила свет и испуганно огляделась, решив спросонья, что на дочь напал сумасшедший зятек. Однако Геннадия в комнате не оказалось. Вероника, плотно зажмурив глаза, разметалась на постели. По ногам ее обильно струилась кровь. «Похоже на выкидыш, – сообразила Людмила Петровна. – Нужно вызвать „Скорую“.
– Ге-е-ена! – голосом, способным разбудить мертвого, позвала она. – Где ты есть?!! Верунчик умирает!!!
«Скорую» пришлось ждать долго. Соседи по лестничной площадке на звонки и стук Геннадия не реагировали, а ближайший исправный телефон-автомат находился в трех кварталах от дома. Вероника по-прежнему не приходила в себя. Кровотечение усилилось. Вместе с кровью выходило нечто напоминающее мясные отруби. Охая и держась за сердце, Людмила Петровна суетилась вокруг дочери, а вернувшийся с улицы капитан Бабаев наблюдал за происходящим с удивительным безразличием. В голове его вертелись кадры из недавно виденного садистского порнографического фильма с участием «любимой» тещи, и Геннадий едва сдерживал взрыв дурацкого хохота. Врач появился около трех часов ночи.
– Выкидыш, – бегло осмотрев Веронику, сказал он. – Нужно госпитализировать, иначе кровью истечет.
В этот момент Вероника открыла глаза, увидела стоящих поблизости мать с мужем и прошептала проклятие непослушными губами.
– Кого проклинаешь, доченька? – несказанно изумилась Людмила Петровна.
– Сама знаешь, старая шлюха!!! – еле слышно ответила та. – Грязные твари, ненавижу!!!
– Вероятно, бредит! – заметил врач и обернулся к Геннадию: – Помогите отнести ее к машине. У нас санитаров не хватает!..
Остаток ночи Людмила Петровна провела у себя в комнате, забаррикадировав дверь шкафом. На случай внезапного нападения помешанного зятя женщина вооружилась увесистым утюгом и вздрагивала от малейшего шороха. Нельзя сказать, что она не переживала за дочь, однако страх за собственную жизнь пересиливал остальные чувства. Вопреки ожиданиям Геннадий не предпринял попытки штурма. Наконец спустя вечность забрезжил рассвет. Тяжело вздохнув, Людмила Петровна подошла к распахнутому настежь окну. Пережитое нервное напряжение отзывалось трясучкой во всем теле и повышенной потливостью. Облокотившись на подоконник, женщина выглянула на улицу. Там было безлюдно. Даже дворники не вышли еще на работу. Деревья казались окутанными белесой дымкой. Звонко щебетали птицы.
– Доброе утро, – услышала она знакомый голос. – Как спалось?
Прямо под окном стоял Лысый. Людмила Петровна вздрогнула. Она могла поклясться, что мгновением раньше на этом месте никого не было. Лысый ухмыльнулся.
– Неудобно разговаривать таким образом, – заявил он. – Я, пожалуй, зайду в квартиру.
Прежде чем Людмила Петровна успела опомниться, незваный гость с молниеносной быстротой вскарабкался по ровной стене, подтянулся на карнизе, запрыгнул вовнутрь и бесцеремонно развалился в кресле. Волосы на голове бабаевской тещи встали дыбом. Она пошатнулась, схватилась за сердце и залепетала какую-то несуразицу.