Нехоженая земля
Шрифт:
– Как же так?
– в изумлении воскликнул Илья, - Они же все время были рядом!
– Причуды тумана, - хмуро заметил Вернигор, - Он застилает глаза и искажает звуки.
– Как же быть?
– растерянно спросил Илья, - Мы же их потеряли.
– Они найдутся, - успокоил его Вернигор, оглядывая лесную опушку, - У них есть карта. Наш Нок воинствен и храбр, а Орн очень толковый парень. Они догонят нас, либо пройдут по дороге чуть восточнее леса Забвения, и мы встретимся на другой опушке.
– А почему мы сразу не пошли по дороге?
– спросил Илья.
– Чтобы срезать путь.
– Ты прав, конечно, - Илья вздохнул, - Но мне совершенно не нравится этот лес.
Разговаривая, Вернигор и мальчик поднялись на холм и вошли в чащу. Лес и в самом деле выглядел угрожающе. Угрюмые черные стволы деревьев были покрыты длинным седоватым мхом, с ветвей свисала паутина. Землю под деревьями устилал ковер из прошлогодней палой листвы, приглушавший звуки шагов в и без того тихом и настороженно замершем лесу.
– Мы пройдем самым краем, не будем углубляться в чащу, - снова успокоил мальчика Вернигор, - Идем, задерживаться здесь не стоит.
Осмотревшись и прислушавшись, он выбрал одну из немногочисленных тропинок, уходящую на восток. Из-за облака вдруг вынырнуло яркое солнце, поднявшееся над восточным горизонтом, и идти стало веселее. Лучи проникали сквозь кроны деревьев и превращали паутину на ветвях в золотое кружево. Неподалеку послышалось тихое журчание родника.
– Раз уж срезать путь не получилось, может, остановимся на минутку умыться?
– спросил Илья с улыбкой, - Становится так жарко.
Не дожидаясь позволения, он сошел с тропинки. Родник струился совсем рядом, под разбитым молнией старым вязом. Вокруг родника росли высокие папоротники, защищая его от солнца. Илья повесил свою торбу на сук дерева и склонился над водой. Над головой зашуршали птичьи крылья. Илья оглянулся и увидел, что к роднику прилетел черный лесной голубь. Он сел на мох рядом с ногами мальчика и стал без страха пить, черпая клювиком воду. Илья зачерпнул холодной влаги в ладонь и протянул ее птице, отчего-то чувствуя полную уверенность, что голубь не испугается его. Он не ошибся: голубь попил из его руки и только тогда улетел. Илья долго еще чувствовал на себе взгляд его не по-птичьи серьезных глаз.
– Элиа, ты где там? Не уходи далеко, - услышал он с тропинки голос Вернигора.
– Иду!
– крикнул он, надевая на плечо торбу.
Выходя обратно на дорогу, он заметил, что колдовской камень у него на шее едва ощутимо качнулся из стороны в сторону.
ЗАПАДНЯ
Солнце поднималось все выше, уничтожая последние остатки сырости и тумана. Вернигор шел быстрым широким шагом, Илья старался не отставать. Лес выглядел все более диким и заброшенным. Иногда на пути попадались обломки статуй, вырезанных из серого камня, или остатки каких-то строений, украшенные искусной и красивой, но уже тронутой временем резьбой. Они выглядывали из чащи, полуприсыпанные листьями, заросшие бурьяном, и вызывали чувство удивления и жалости.
– Когда-то
– Когда они уходят, так всегда и бывает, - горько вздохнул Илья.
– Ты переживаешь из-за нее, - понимающе кивнул Вернигор, - Так должно было случиться - ее позвал долг. Я тоже знал одну девушку, которая обещала остаться со мной, но не осталась.
Глаза его на мгновение потемнели от воспоминаний.
– Но это было совсем другое, - осторожно заметил Илья.
– Нет, одно и то же, - покачал головой Вернигор, даже не удивившись, что Илье известна его история, - Когда тот, кто нужен, уходит от тебя, всегда тяжело. Но это проходит. Кроме того, я надеюсь, мы встретимся с ней.
Он улыбнулся Илье, и Илья улыбнулся в ответ.
– Я тоже надеюсь на лучшее. Главное пройти поскорее через этот лес, - сказал он, - Хорошо бы остальные пошли другой дорогой.
– Не стоит раньше времени паниковать, - заметил Вернигор.
– Я не такой храбрый, как ты, - виновато улыбнулся Илья.
– Не наговаривай на себя, - ответил Вернигор.
– Камень у меня дрожит, - сказал Илья, выпустив цепочку с талисманницей из-под одежды.
– Это потому, что ты дрожишь, - усмехнулся заклинатель драконов и вдруг увидел, как талисманница, висящая теперь поверх куртки, качнулась из стороны в сторону.
Вернигор взял мальчика за руку, заставляя остановиться, и прислушался. Стояла тишь. В лучах солнца, проникающих сквозь кроны дубов, кружились пылинки. Под легкими порывами ветра дрожали листья. Вернигору почудилось, что он слышит гулкий топот ног по влажной земле. Звук этот пронесся мимолетно и погас в воздухе, но чувство тревоги осталось.
– Давай свернем с этой дороги, - сказал он и повел мальчика по другой, более узкой и укромной тропинке.
Они свернули направо и вышли на бугристую открытую поляну, кое-где поросшую боярышником. Посередине ее наискосок пересекало русло пересохшего ручья. Над ним изгибался каменный мостик с разрушенными перилами. Вернигор и Илья быстро перешли этот мостик, стараясь скорее миновать открытое место, и уже собрались войти в лес, как Вернигор вдруг снова увидел, что колдовской камень раскачивается на цепочке. Илья схватил его за руку и не по-детски сильно до боли сжал запястье. Глаза его полыхнули темно-зеленым огнем, и он произнес низким чужим голосом:
– Oine!
Вернигор знал лишь несколько фраз из Старой речи. Как раз это слово он слышал, оно означало "берегись". Вернигор взял мальчика за плечи и слегка потряс.
– Что с тобой, Элиа?
Илья растерянно огляделся по сторонам.
– Не знаю, - слабым голосом ответил он, - Это камень, а я...
Громкий топот множества ног прервал его слова. Он раздался впереди, прямо перед Вернигором и мальчиком. Илья тоненько вскрикнул от испуга и отступил назад. На поляну выбежали гоблины. Вновь, как и в первый раз, они текли вперед черно-серым ручьем, сверкая на солнце шлемами и короткими мечами, и лица их опять были безобразны и свирепы. Но сейчас их было гораздо больше.