Неидеальная любовь
Шрифт:
— Юль! — Раздражённо передёрнула плечами Елизавета и схватив меня за руку, крепко её сжала. — Ты начала говорить о том, что у тебя сегодня встреча с Владом. И о том, что с определённой точки зрения мы знаем о них всё. Так вот, я хочу знать, что ты скрываешь за этим самым словом «практически»?
— Ладно, — вздохнула и повернулась к окну, смотря на сыпавшийся с неба снег.
Молчание длилось достаточно долго, ударяя по натянутым нервам и плохому настроению. Лиза терпеливо ждала, только иногда чуть поглаживая мои пальцы, напоминая о себе и о том, что я здесь не одна сижу.
Вздохнув, заставила себя собраться с силами и начать говорить, а то так можно просидеть очень долго.
— Влад хороший. На самом-то деле, — глухо произнесла, переведя взгляд с пейзажа за окном на стакан, стоящий передо мной на столе. — Он… Этакий мачо. Не совсем в прямом смысле этого слова, но в целом практически полностью ему соответствующий. Красивый, сильный, умный…В общем, мечта. И деньги зарабатывать умеет.
— Ты говорила, — тихо произнесла Лиза. — Я помню, когда вы познакомились, ты была…
— Счастливой? — Горько усмехнулась. — Да, есть такой момент в нашей с ним истории. И знаешь, что забавнее всего? Он потом рассказал мне, почему подошёл и познакомился на этой грёбаной вечеринке. Оказывается, его привлекло моё спокойствие и холодность. Понимаешь? Ему нужна была… Бесчувственная кукла, которая ничего и никому не скажет, не покажет… В общем, он увидел лишь одну сторону моей натуры и влюбился в неё. И можешь не сомневаться в этом, он на самом деле любил мою эмоциональную отчуждённость! Любил очень сильно. Безумно. Невероятно сумасшедше, я бы сказала.
— Солнце, но, возможно, ты его не так поняла…
— Лиза! Ну посмотри на меня! Я что, могу неправильно понять слова, сказанные сухим, безжизненным голосом прямо в лицо, в присутствии кучи чужого, постороннего народа?! — Раздражённо вздохнув, выдернула пальцы из её рук и закрыла ими лицо, стараясь дышать как можно глубже и успокоиться, а то встреча станет куда более весёлой, чем я могу себе представить. А уж моё воображение даст сто очков форы вперёд любому подростку, страдающему от переизбытка гормонов! — Боже, а ведь я ему рассказывала о себе практически всё… Не поверишь, я говорила с ним обо всём, что было у меня на душе!
— Ты просто его любила. Это всё объясняет. Ведь ты сама говорила, что предпочитаешь доверие и честность в отношениях, не так ли? — Лиза встала и подошла ко мне, обняв за плечи и заставив уткнуться носом ей в живот. От неё пахло чем-то родным и до боли приятным. Настоящая мать: тёплая, понимающая, любящая… Просто родная и понимающая.
— Да. И я действительно думала, что у нас с ним что-то получится. Но ты же знаешь, у меня слишком много подозрительности насчёт тех, кто находиться рядом, — усмехнулась, обняв её за талию и глубоко вздохнув. — Сначала всё было как обычно. Потом началась чувствовать отчуждённость. Знаешь, что он стал делать? Целовать меня, когда я начинала говорить, отвлекая меня от моих мыслей и прочих действий. Затем как-то отвесил подзатыльник, когда я попыталась возмутиться по поводу наряда его секретарши. А потом отвесил пощёчину, когда я расплакалась в кинотеатре, куда он удосужился меня сводить. И самое болезненное, что почти все всплакнули на том эмоциональном моменте, но мне нельзя. Понимаешь? По его мнению, мне это запрещено, как выяснилось гораздо позже..
— Идиотизм, — выдохнула Лиза, гладя меня по волосам. — Я не думала, что он такой…
— Никто не думал. Даже я. Со всеми своими тараканами, — хохотнула и потёрлась носом о её кофту, крепко стиснув свои пальцы, впиваясь ногтями в ладонь. — Ты можешь поверить? Такая подозрительная, неуверенная во всех и вся…
— Юль, он объяснил, почему ударил тебя? — Тихий и слегка напряжённый голос Лизы вызвал у меня улыбку.
— Да. Сказал, что испугался моей истерики. Что очень не
— А что было дальше? — Осторожно поинтересовалась Лизавета, коснувшись пальцем моей щеки.
— Дальше? — Закусила губу и прикрыла глаза, вызывая те неприятные воспоминания. — Дальше было «весело». Сначала я решила, что он действительно испугался моих слёз. Потом поймала себя на том, что подсознательно ожидаю повторения, а значит, перестала ему доверять. Это конец любых отношений. Пусть иногда медленный и не такой быстрый, как хотелось бы и не окончательный, но всё же…
— Зная тебя, не особо удивляюсь. И твоё отношение к нему тоже изменилось, так ведь? Он заметил? Или не обратил на это никакого внимания? — Отвечать на вопросы не хотелось, я и так с трудом заставляла себя оставаться более или менее спокойной. Когда долго держишь в узде свои эмоции и чувства, волей неволей наступает тот момент, когда это не может больше продолжаться. И боюсь, что мой очередной предел очень близок к своему наступлению. — Я понимаю, тебе трудно. Но рассказывай, пожалуйста. Тебе станет легче.
— Уверена? Я как-то не очень. Сколько раз замечала, говорю-говорю, а ничего не меняется. Не легче, не сложнее, ничего! Но вернёмся к нашим баранам. Точнее к одному Ледяному королю, который ничего не увидел или не хотел видеть, — покачала головой и попробовала высвободиться из её хватки, однако Лиза сразу просекла мой манёвр, крепче обняв меня. — Лиз, пожалуйста… Отпусти меня. Мне нужно выдохнуть, или вдохнуть. Я ещё не решила.
— Пока ты не закончишь говорить, я и не подумаю тебя освобождать, ясно? — Деловито осведомилась Лизавета, продолжая удерживать вырывающуюся меня на одном месте. Пришлось подчиниться и снова уткнуться лицом ей в живот. Надеюсь, я не плачу? Не хочу больше лить слёзы.
— Хорошо, — собрала остатки силы воли и продолжила. — Он оценил по достоинству произошедшие перемены. Я стала очень к нему… Прохладна. Под стать самому Владу. Но периодически у меня происходили срывы, которые приводили к истерике и битью посуды. Правда, в основном, в его отсутствие.
— Но так было до определённого момента, да?
— Да. Мы были на каком-то приёме. Открытие выставки или ещё что… Не помню уже. Да я как-то не особо вдумывалась в то, куда мы ходили, — хмыкнула и попыталась улыбнуться. Не вышло, губы отказывались растягиваться в этой нелепой мимике. — Он открыто улыбался всем присутствующим, проявлял дружелюбие и прочее… Вот так-то. Я терпела, игнорировала, забавляла себя общением с другими. А потом пришли его коллеги по работе. Вместе с скеретаршей. Я тебе не говорила, как мне везёт на эту профессию, нет? О, ты даже не представляешь… Замечательный синяк на спине я получила от одной из них, в выходные.
— Юль, успокойся.
— Я спокойна. Как удав, танк или как там ещё говорят? В общем, меня можно прибить наковальней, но это не изменит моего спокойного состояния духа, представляешь? — Покачала головой, хоть такое движение и было весьма проблематично в моём положении. — И вот он разговаривает со своей миленькой секретаршей, чья юбка была настолько короткой, что наклоняться в ней не рекомендуется. Не то, что бы я начала ревновать… Нет, это было не то. Совсем не то. Мне просто… Стала обидно, больно и ещё что-то… Сейчас не могу сказать, что. Однако я запустила в них графином с каким-то паршивым алкоголем. Представляешь? Засветила в них хрусталём.