Неисправимый повеса
Шрифт:
Она медленно улеглась на постель лицом вверх, поглаживая подбородок кисточкой для бритья. Конечно, если Сент подумает, что она вооружила мальчиков, возможно, ей не придется в действительности снабжать их оружием.
Эви улыбнулась. Как только она раздобудет один из пистолетов Виктора, на следующее же утро Сент будет чисто выбрит. Возможно, ей удастся даже выпросить у кухарки, миссис Тэтчер, холодного фазана ему на завтрак.
Сент метнул еще один камень в ведро. Он уже сделал наброски Эвелины, самого себя, старухи с косой
Сент не любил скучать. Он тратил огромное количество энергии, чтобы избавиться от скуки.
Как и указывала Эвелина, в настоящий момент у него не осталось ничего, кроме времени. И проблема состояла в том, что оно располагало к различного рода нездоровым занятиям, как, например, размышления.
Он кинул еще один камень в ведро. Даже с сальной свечой, молчание и одиночество ночи казались бесконечными. Сосредоточиться на физических неудобствах было легче, чем размышлять о том, что делают его слуги, заметив, что уже вторую ночь кряду хозяина нет дома.
Конечно, физические неудобства его вынужденного заточения возрастали. Его одежда и даже кожа были покрыты грязью, левая лодыжка то немела, то пульсировала, а лицо страшно чесалось. Хуже всего, однако, было чувство, которого он прежде никогда не испытывал, — одиночество. Он, маркиз де Сент-Обин, чувствовал себя одиноким!
Рассеянно почесывая подбородок, он потянулся за новым камнем и вдруг замер, услышав, как наверху скрипнула дверь. Он начал было натягивать сброшенный сюртук, но решил, что это бесполезно. Здесь нельзя выглядеть иначе.
Сент проверил и убедился, что участок цепи, который он укрыл под матрасом, надежно спрятан. Если повезет, кто-нибудь — Эвелина, например — забудет, как далеко он может передвигаться по камере, и ему удастся раздобыть ключ от кандалов.
Когда дверь открылась, он почувствовал запах лимона, и прежде чем Эвелина ступила в комнату, уже знал, что она снова пришла его навестить. Каким бы безумным ни был ее маленький заговор, видимо, она искренне беспокоилась, чтобы он находился в добром здравии.
— Доброе утро, — сказала Эви, поглядывая на него с опаской.
Он не винил ее; вчера он был не слишком любезен, но тогда она ничего другого и не заслуживала.
— Доброе утро. Надеюсь, ты принесла мне мою порцию хлеба с водой?
— Я принесла сандвич с фазаном и горячий чай.
У него потекли слюнки.
— Правда? Что еще потребуется от меня, чтобы получить эти деликатесы?
— Ничего.
Мэтью — или как его там? — внес в камеру поднос и подтолкнул к маркизу палкой от метлы. Стараясь не показать, как он на самом деле голоден, Сент встал, взял свой завтрак и сел на прекрасный мягкий стул, намереваясь
Эвелина кашлянула, и маркиз спохватился, что он весьма варварским образом, как волк, пожирает сандвич.
— Хвала повару, — пробормотал он, отхлебнув глоток чаю. Он предпочел бы больше сахара, но не собирался жаловаться — ведь картошка, которую они швырнули ему вчера вечером, была вареная.
— Спасибо, — ответила она ему улыбаясь.
Сент смотрел на ее нежно изогнутые губы, пока их веселое выражение не изменилось. Он выгнул бровь, чтобы скрыть замешательство. Очевидно, одиночество свело его с ума.
— Ты приготовила мне завтрак?
— На самом деле это мой ленч, но я подумала, что вам он нужнее. И действительно, я сама его приготовила.
— Тогда спасибо тебе, — сказал он, отважившись улыбнуться. Без сомнения, он был похож на полумертвого от голода беглеца из Бедлама, но она не бросилась прочь в ужасе. Он начинал понимать, что Эвелина гораздо отважнее и решительнее, чем казалась.
— Не стоит благодарности.
Она повернулась, направившись к двери, и он так резко наклонился вперед, что чуть не уронил поднос.
— Ты уходишь? — выпалил он, подхватив остатки сандвича, прежде чем они упали на пол.
Эвелина остановилась, глядя на него через плечо.
— Нет. Я принесла вам еще один подарок. Даже два.
— Ни один из них не будет ключом, полагаю? — предположил он. — Или, возможно, в подарок ты сбросишь свои одежды?
Она очаровательно покраснела.
— В вашем положении не стоило бы говорить такие вещи.
— Я закован, но не кастрирован, если только ты имеешь в виду не этот сюрприз.
Губы Эвелины дрогнули, она на момент скрылась за дверью и сразу же вернулась в сопровождении Рэндалла с маленьким нагруженным столиком. Сент внимательно посмотрел на юношу. Он не смог бы ничего доказать, но был совершенно уверен, что именно Рэндалл приложил его дубиной по голове.
— Прежде всего, — сказала Эвелина, поставив столик на пол, — я должна просить вас о сотрудничестве.
«Звучит не слишком многообещающе». Сент проглотил последний кусок сандвича.
— Сотрудничестве в чем? — неспешно ответил он. Поднос не слишком подходящее оружие, но в случае необходимости им можно будет воспользоваться. Он ухватил непрочный предмет за край. Эви явно нервничала.
— Мне нужно, чтобы вы… встали и просунули правую руку вон в тот наручник.
Сент продолжал смотреть на нее.
— Ну пожалуйста.
Разные мысли приходили ему в голову, но Сент отверг их все как несерьезные и неподходящие.
— Может, я и выгляжу слегка неопрятно, — возмутился он наконец, — но позволь тебя уверить, Эвелина, что я скорее соглашусь сжевать свою собственную подметку, чем позволю тебе приковать меня к стене.
Она побледнела.
— Вы не так меня поняли. Это только на несколько минут, чтобы… чтобы я могла вас побрить.