Неисправимый повеса

Энок Сюзанна

— Наверное, ради нас обоих.

— Снова честность.

Он опять задел носок туфли, с отсутствующим видом, словно кошка, играющая с клубком ниток. В первый раз он коснулся ее, не требуя ничего больше — поцеловать или залезть под юбку. Жаркая дрожь охватила ее.

Эвелина перевела дух, стараясь сохранить способность соображать.

— Почему вы так себя ведете?

— Потому что… Не знаю. Однако как тебе узнать, спасаешь ли ты меня, или я просто играю с тобой?

Сент выпрямился, и она внезапно осознала, что сидит слишком близко.

Прежде чем она

успела отскочить назад, он схватил ее за лодыжку и дернул изо всех сил. Вскрикнув, она свалилась со скамейки, ударившись о грязный твердый пол.

Как только Эви открыла рот, чтобы закричать, она сразу же поняла, что никто ее не услышит, все слишком далеко. И прежде чем хоть один звук вырвался из ее горла, Сент, склонившись, зажал ей рукой рот.

— Тшш… — прошептал он, сунул свободную руку в карман ее накидки и достал ключ от кандалов. — Полагаю, мы выясним прямо сейчас, удалось тебе меня исправить или нет, — сказал он. — Хочешь держать пари на результат?

— Но…

Она ухватилась за ключ, но он разжал ее руку и прижал к полу, чтобы не дать подняться, пока ржавым ключом отпирал ржавый замок. С громким лязгом кандалы открылись, и Сент был свободен.

Он встал и швырнул оковы в стену, а Эвелина, почти ползком, попыталась пробраться к выходу. Если бы удалось закрыть дверь! Ведь ключ оставался в замке и она смогла бы удерживать его в заключении.

Прихрамывая, несколькими широкими шагами Сент настиг ее у двери.

— Ничего у тебя не выйдет, моя дорогая, — сказал он.

На мгновение Эвелина подумала, что он собирается запереть ее в камере и убежать. Девушку охватила жуткая паника.

— Сент…

Маркиз протянул руку за дверь, достал ключ и запер камеру изнутри.

— Я говорил тебе, что так не может больше продолжаться. — Он хищно, по-кошачьи, улыбнулся. — И я сказал также, что ты будешь первой, кто ответит за это.

А следующими будут дети и приют. Этого нельзя допустить. Эви попыталась выхватить ключ, но Сент поднял его над головой, не давая Эви дотянуться. Не сумев остановиться в своем броске вперед, она ударилась о его обнаженную грудь, и они оба врезались в стену.

— Интересная стратегия, — пробормотал он, обхватив Эви свободной рукой и крепче прижав к себе. Мгновение он смотрел ей в глаза, затем наклонился и поцеловал.

Это был жаркий, глубокий поцелуй с приоткрытыми губами и проникающим языком. Такой поцелуй, который предполагал, что они здесь одни и никто не придет искать их — искать ее — в течение долгих часов. Эвелине нужно было непременно выйти отсюда и снова запереть его ради спасения приюта. Но где-то в глубине души она была убеждена, что раз он целовал ее так, то не мог думать о побеге.

Эвелина ответила на его поцелуй, и жар охватил ее всю, с головы до пят. Ее руки, уже дотянувшись было до ключа, утонули в его влажных темных волосах. Она задавалась вопросом, были ли и остальные женщины так же одурманены, так же потрясены его ласками. Он слегка приподнял ее подбородок и принялся медленно, страстно целовать лицо. Сердце девушки бешено забилось. Тяжело дыша, Эвелина старалась теснее прижаться

к нему.

— Ты сводишь меня с ума, — задыхаясь, с упреком произнесла она, прильнув к его влажной обнаженной груди.

Сент покачал головой, отвернувшись только на миг, чтобы забросить подальше ключ от двери.

— Это ты сводишь меня с ума! — прорычал он.

Его рот, язык и зубы пошли в ход; он повернулся так, что она оказалась прижата спиной к стене. За секунду он расстегнул накидку и накрыл ладонями груди. Даже сквозь тонкий муслин платья Эвелина почувствовала жар его прикосновения, и у нее перехватило дыхание.

— Сент, прошу тебя! — почти рыдала она, пытаясь снова отыскать его губы.

— Просишь чего? — громко спросил он и прижал девушку к себе. Подобно искусному арфисту, перебирающему струны, он пальцами пробежался по ее спине и расстегнул платье. Снова коснувшись спины, он спустил платье до локтей, так что ее руки оказались стянуты тонкой тканью. Прежде чем она успела ответить или даже вздохнуть, он обеими руками ухватил сорочку, единственную вещь, которая скрывала грудь от его сверкающих глаз, и сильно рванул.

— О, Сент, пожалуйста…

— Майкл, — прошептал он в ответ, посмотрев ей в глаза. — Называй меня Майкл.

— Майкл, — с трудом вымолвила Эвелина, а затем не смогла даже дышать.

Он пробежался пальцами по грудям, описывая все более тесные круги, пока его большие пальцы не достигли сосков. Под прикосновением они затвердели, превратившись в нежные бутоны.

— Боже ми… милостивый.

— У тебя такая нежная кожа, — прошептал он и опустил лицо. — Такая нежная.

Одной рукой продолжая ласкать левую грудь, он тем временем языком и губами касался правой груди, также как прежде делал это пальцами. Когда он взял сосок в рот, Эвелине показалось, что она теряет сознание.

Переполненная новыми ощущениями, Эвелина приподняла подбородок и закрыла глаза. Она не могла пошевелиться, не хотела двигаться, а тем временем сладкий жар распространялся вниз по телу и сосредоточился глубоко между ног. Наполовину связанными руками она смогла дотянуться только до его талии, и она вцепилась в него, стараясь притянуть ближе, стремясь соединиться с ним.

Он оставил ее груди, и Эвелина снова открыла глаза.

— Не останавливайся, — попросила она, смущенная остротой желания, прозвучавшего в ее собственном голосе.

— И не собираюсь, — почти беззвучно ответил он, стаскивая вниз рукава платья. Теперь ее руки были свободны, а тонкая ткань соскользнула к ногам.

Встав на колени, он принялся медленно, дюйм за дюймом, надрывать сорочку, пока не разорвал донизу. Каждую частичку кожи, которая появлялась перед ним, он покрывал поцелуями. Его губы последовательно двигались вниз, по животу, через пупок, через пушок темных волос у вершины бедер и дальше к коленям.

— Подними ногу, — распорядился он и снял изящную туфлю, а вместе с ней и платье. Повторив действие с другой ногой, он снова двинулся вверх по ее телу, лаская ее руками и ртом, пока не достиг вершины бедер. И тогда он проник пальцем внутрь ее.