Неистовая звезда

Янг Мойра

Музыка, запахи и голоса вырываются через открытую дверь сарайчика. Рядом во дворе догорает костер. На вертеле пусто, угли остывают. Следопыт шастает между грудами хлама, охраняет друзей. Поднимает голову, приветственно машет нам хвостом и бежит дальше, что-то вынюхивает.

Мы с Нероном входим в лачугу. Камышовые факелы на стенах расплескивают круги тусклого света над пыльными завалами мусора. Посередине комнаты расчистили место. Пег водит смычком по струннику, извлекает из его нутра грустные звуки. Крид восторженно мотает головой и подыгрывает

ей на гармошке. Молли, Слим и Марси устроились где придется, на бочках и кадках. Они пытаются есть, но им мешает Эмми, носится вокруг, подпрыгивает, громко цокает языком. Все улыбаются и кивают ей. Вот недоумки. Она от их похвалы только сильнее заводится, ни за что не остановится, пока от усталости не упадет. Если раньше до смерти всех не уморит. Эш и Томмо про это знают, на Эмми не глядят, уткнули носы в плошки и сосредоточенно жуют.

Лу сидит у самой двери, держит в руке жестяную плошку, лениво ковыряет остатки богатого ужина. Раз ковыряет, значит, не меньше трех порций добавки проглотил. На столе красуется жирный сурок, зажаренный до золотистой хрустящей корочки, отварные клубни лилии с луком, крапивные лепешки… Я привыкла к простой еде, мы живем по-походному, а тут чего только не наготовили! Нерон слетает к столу.

— Брысь! — кричит на него Лу.

Поздно спохватился. Нерон вызывающе каркает и усаживается высоко под потолок, на балку. В клюве у него здоровый кусок сурка.

— Чего это вы здесь собрались? — спрашиваю я с порога. — И что с Эмми случилось? Вон как пляшет!

Лу оборачивается ко мне.

— А, вот ты где! Это Молли день рождения устроила. Расстаралась.

— У Молли день рождения?

— Скажешь тоже! У Эмми. Ей десять лет исполнилось.

— Сегодня?

— В прошлом месяце, — укоризненно напоминает Лу. — А ты забыла. Плохая из тебя сестра.

— Божемой, десять лет! А ты и сам хорош, братец. Тоже ведь забыл. Почему ты меня раньше не позвал? Кстати, у тебя жиром все лицо перемазано.

— Тебе выспаться надо было… — Он утирает губы рукавом, прищуривается, оглядывает меня с головы до ног. — Вижу, ты и не спала вовсе. Вон какие круги под глазами! И вообще, ты такая же тощая и морщинистая, как старая Пег.

Я шлепаю его по руке.

— Ничего я не морщинистая! Это ты…

Он затыкает мне рот крапивной лепешкой, невинно моргает голубыми глазами, жует вареный клубенек.

— Ты что-то сказала? Не слышу… — ухмыляется Лу.

— Саба, Саба! — кричит Эмми, подбегает к нам, тянет меня за руки, подскакивает и вертится юлой.

Я торопливо жую лепешку, глотаю. Эмми едва не сбивает меня с ног.

— Молли мне подарила гребешок для волос, ее любимый. Если я буду волосы расчесывать каждый день, два раза, они будут такие же длинные и красивые, как у Молли. Я уже причесывала, заметно? Правда? А Крид огонь глотал, честное слово! Ох, жалко, ты не видела. А еще он вытащил у меня из уха волшебную пуговицу и подарил ее мне. Вот, погляди. А Эш подарила особенный ножичек, а Слим такое

целебное ожерелье, оно защищает от ракиты и от карла с тиной…

— От скарлатины, — поправляет ее Лу.

— Мое ожерелье, я лучше знаю. Говорю, от карла с тиной, значит, так оно и есть, — тараторит Эмми. — А Марси обещала мне сшить новую рубаху, а еще мы будем плясать и…

— Эмми, — окликает ее Томмо. — Иди сюда!

Она вприпрыжку бежит к нему. Мы с Лу идем следом. Эмми с сияющими глазами останавливается перед Томмо. Он опускает пустую плошку на пол. Крид и Пег обрывают мелодию, смотрят во все глаза.

— Стой смирно, — велит Томмо. — Закрой глаза. Не подглядывай. Дай руку.

Эмми жмурится изо всех сил, вытягивает руки перед собой, раскрывает ладошки. Томмо достает из-за спины крохотную клетку с железной певчей птичкой и осторожно опускает на Эммину ладонь.

— Ну все, можешь глядеть, — говорит он.

Эмми открывает глаза, ахает. На секунду ее лицо загорается радостью. Потом Эмми ошарашенно смотрит на Томмо.

Все удивленно переглядываются, вскидывают брови, обмениваются недоуменными улыбками. Клетка с птичкой — редкостная вещь. А у Томмо в котомке ничего ценного, только медная пряжка.

— Ну и подарок! — вздыхаю я. — Дорогой, наверное. Ты что за него выменяла, Пег?

Она машет на меня смычком, мотает головой.

— Не твое дело, — ворчит она. — Парень предложил, я не отказалась. Ты в наши дела не лезь, не про тебя дадено.

— Томмо! — укоризненно шепчет Эмми. — Неужели ты… Да как ты мог…

Похоже, она знает, что именно он за клетку отдал. И ей это не нравится. А Томмо не нравится, как Эмми подарок приняла. Он хмурит брови, мрачнеет. Щеки краской заливаются.

— Томмо, ты зачем… — начинает Эмми и осекается.

— Да будет вам, — вмешивается Эш. — На что ты ее выменял?

Томмо сокрушенно глядит на Эмми. Она вызывающе смотрит на него, морщит личико от досады. Наступает долгое молчание. Нерон слетает на стол, нахально клюет мясо.

— Эмми, когда подарок дарят, то воспитанные люди его принимают и благодарят, — говорит Марси.

— Спасибо, — отчеканивает моя сестренка. — Это мой самый наилучший подарок.

Ни улыбки, ни поцелуя, ни объятий за самый наилучший подарок.

Пег начинает играть старый вальс. Марси собирает грязные плошки. Молли сгоняет Нерона со стола, ругает его, вором называет, а сама лакомые кусочки ему подсовывает.

— Как это у него вышло? — спрашивает Лу. — У него ж никогда ничего за душой не было. И в карманах тоже.

— Не знаю, — отвечаю я.

Эш бросается Томмо на выручку, хватает его за руку, тянет танцевать, наступает на ноги тяжелыми ботинками, громко отсчитывает раз-два-три, раз-два-три. Слим отвешивает Эмми церемонный поклон, приглашает ее на танец. Даром что толстяк, а плясать он умеет, кружит ее по комнате, будто плывет. Эмми на Томмо внимания не обращает, но понятно, что праздник для нее испорчен.