Неистовая звезда
Шрифт:
— Лук, кому говорю! — Она тычет арбалетом мне в затылок, в мягкую ямку у основания черепа.
Скидываю с плеча лук из драгоценного белого дуба, подарок шамана, осторожно отбрасываю в сторону. Следом швыряю колчан со стрелами. Нож в ботинке она, кажется, не заметила.
Не тут-то было. Она стремительно выхватывает мой нож из голенища, а упор арбалета в затылок не ослабевает. Ловкая какая, прям как гремучая змея. И руки длинные.
— Котомку давай! — велит она.
Опускаю котомку на землю.
— Руки
Я повинуюсь.
— Становись на колени, живо!
Во мне вспыхивает красная ярость, как тогда, на Сосновом холме. Викарий Пинч взял Эмми в плен, а моих друзей тонтоны заманили в ловушку. Я тогда его на коленях умоляла всех пощадить.
— Не встану, — заявляю я.
Она хватает меня за ворот, бьет по ногам. Я падаю на колени. Арбалет все так же упирается в затылок.
— Тебя па не учил приличным манерам? — говорит она.
Знакомые слова. Те же самые. Вспоминаю, как мы с Эмми попали в заветную долину. Густая трава. Хижина у ручья. Миски с жарким из крольчатины. Грубоватая нежность. Нет, не может быть. Это не она.
Над головой раздается громкое карканье, Нерон камнем слетает вниз, бьет крыльями, тычет клювом, рвет когтями. Женщина отступает. Я свободна. Срываюсь с места, оборачиваюсь. Она, она! Марси! Мамина подруга. А мы думали, она померла. Откуда она взялась?
Марси припадает к земле, отбивается от Нерона, прячет голову руками. Седые волосы острижены коротко-коротко, торчат щетиной. На шее железный ошейник. Рабыня.
Нерон кружит над ней, топорщит перья, царапает до крови, того и гляди заклюет.
— Нерон, не смей! — кричу я и отгоняю его подальше. — Хватит, прекрати!
Он взлетает на дерево, сердито косит глазом, каркает.
Марси завалилась на бок, скорчилась. Я присаживаюсь рядом.
— Не бойся, Марси, — говорю я. — Все в порядке. Это я, Саба. Дочка Эллис. Виллем и Эллис с Серебряного озера, помнишь?
Я легонько касаюсь ее руки. А вдруг Марси — тень, призрак? Нет, она настоящая, теплая.
— Мы к тебе приходили, к Кривому ручью, — продолжаю я. — Вот уж полгода как будет. Или больше. Помнишь нас с Эмми? Тонтоны тогда Па убили, а Лу с собой увели. Марси, я Лу отыскала! Мы теперь вместе.
Она медленно разжимает руки.
— Вот, погляди, — говорю я и вытаскиваю из кармана Сердечный камень.
Марси смотрит на меня невидящим взглядом. Ма подарила ей Сердечный камень давным-давно, еще до моего рождения. А потом Марси мне его отдала. Так уж заведено — подарок лучшей подруги вернуть ее дочери.
— Саба? — переспрашивает Марси.
Я помогаю ей подняться, усаживаю у дерева. Она глядит на меня, касается лица заскорузлыми пальцами.
— Не может быть, — вздыхает она.
Слезы щиплют мне глаза. Я улыбаюсь, вешаю Сердечный камень на шею и повторяю любимую присказку
— Нет ничего невозможного. Невероятно, но вполне возможно. Я теперь это точно знаю.
Это — и многое другое. С нашей прошлой встречи я многому научилась. Марси не сводит с меня умных карих глаз. Я ежусь под ее проницательным взглядом.
— К Кривому ручью приходила наивная девчонка, — говорит она. — Теперь я ее не вижу.
— Дай-ка я тебе помогу, — вздыхаю я и протягиваю ей руку.
Марси поднимается. Мы стоим рядом и оглядываем друг друга с ног до головы.
Она высокая, худощавая, жилистая. Вполне себе живая. И очень мудрая. Марси похожа на старое высокое дерево посреди леса. Живет одна-одинешенька в своем зеленом раю, свободная от всех. Независимая. Красивая, скуластая. Волосы седые, а брови черные. Теперь она совсем исхудала. Подол простой холщовой рубахи истрепался, висит клочьями.
Но дух Марси по-прежнему силен и стоек. Ошейник рабыни она носит с гордостью, будто драгоценное ожерелье Разрушителей.
— Мы решили, что ты померла, — говорю я.
— Ну, почти так и вышло. Мы к мосту подъехали, а какой-то недоумок его взорвать решил. Но я все равно благодарна. У мертвого стражника ключи от кандалов украсть легче. И арбалет тоже. Так что спасибо. Да, кстати… — Она поднимает с земли оброненное оружие.
— Всегда пожалуйста, — говорю я. — Это мы с удовольствием.
Марси удивленно оборачивается.
— Это ты устроила?
— Ага, мы с друзьями постарались. Слушай, мы с ними встречаемся у Расписной скалы, лигах в четырех на север отсюда. Пошли со мной.
Я подбираю свою котомку, лук и арбалет.
— Ладно, постараюсь не отстать, — отвечает Марси. — Ты не беспокойся, если вдруг поспевать не буду. Не задерживайся.
Я гляжу на ее исцарапанные в кровь руки и морщусь.
— Ох, прости Нерона, он увлекся, — вздыхаю я. — Ты как вообще?
— Да все в порядке, — отвечает она.
Обожженную солнцем кожу покрывают тонкие белые шрамы — следы плетей.
— Как тебя поймали? — спрашиваю я.
— Потом расскажу, — говорит Марси. — Пойдем уже. Вдруг они тут еще ошиваются?
Мы с ней берем арбалеты на изготовку. Марси хватает мою котомку, вешает на плечо, угрюмо глядит на меня — мол, не возражай.
— Ну, вперед, — говорит она.
Я свистом подзываю Нерона, и мы торопливо пускаемся в путь. Напряженно прислушиваемся, постоянно озираемся. Мы с Марси идем к месту встречи.
Его поймали почти сразу после того, как все разбежались в разные стороны. В тумане он забрел к отвесному обрыву, да и попал в западню. Чудом не слетел в пропасть. А дорогу назад преградили три тонтона с огнестрелами.