Неистовый
Шрифт:
– Стало быть, мунгальские ханы собрали,- остановил его движением руки князь Юрий Ингваревич.- В войске Батыги одиннадцать внуков и сыновей Чагониза. У каждого из них по десять тысяч мечей. А сколько к ним пристало табунщиков не их роду племени, того никто не ведает. Так что орда на нас движется неисчислимая... Я к Батыге отправлю поезд посольский: сына с хитроумными боярами. Дары шлю хану мунгальскому. Может, поворотит он орду от Рязани... Нам бы успеть договориться с князьями русскими, подняли бы и сами рать не меньше, чем в татарской орде. Если оттянет Феодор Юрьевич час смертного
– На смерть сына посылаешь, Юрий Ингваревич,- Евпатий поднялся с лавки.- Мунгалы сраму не имут, слов мира не понимают. Зарежут они послов...
– Никто этого не ведает, кроме Господа нашего Вседержителя!- Резко оборвал его князь.- А тебя, Евпатий Данилович, посылаю к князю Михаилу Черниговскому. Убеди его встать рядом с полками рязанскими за землю русскую. Ежели мы врозь биться будем, не выстоять нам против орды. Тебя, Евпатия-удальца, во всех пределах знают. Послушает тебя князь, честь тебе и хвала! А к князю владимирскому Георгию Всеволодовичу посылаю брата своего Романа. За владимирским князем и Суздаль, и Ростов, и Ярославль, и Бело-озеро! Весь народ честной...
– Все сделаю, как прикажешь, Юрий Ингваревич!- Евпатий поклонился в ответ.
– Наутро же собирай спутников, и отправляйтесь с богом!- Кивнул князь.
Вскоре в княжеской гриднице гостей набралось столь много, что за столом яблоку негде было упасть.
– Народный сполох поднимем,- говорил воевода.- Ополчение вооружим, а это худо ли - тысяч двадцать копейщиков. Плохо ли хорошо, но мужики наши и нож охотничий, и рогатину и топор в руках держать умеют. А как рязанцы врукопашную бьются ворогам ведомо. Может и хан Батыга прознает о том...
– Топоры топорами,- задумчиво заметил один из бояр.- А все же Батыгу нелишне умаслить. Рязани такой враг ни к чему, а в друзьях можно походить. С ордой в кармане, кто нам страшен?!
– Ты подумал, чего плетешь?!- Ополчился на него княжий племянник Всеволод Владимирович.- Когда это русичи с ворогами якшались? Бить их надо и гнать с земли русской!
– Тебе, Всеволод Владимирович, хмельной мед в голову ударил,- ответил боярин.- Князь Евпатия посылает в Чернигов. А я уже сей час знаю, что князь черниговский отвернется от нас. Ему только на руку, ежели Батыга Рязань по камушку разнесет. И другие князья токмо за свою вотчину биться будут...
– Ты за князей то не говори!- Взъярился Всеволод Владимирович, хватаясь за меч.
– Угомонитесь!- Остановил их Юрий Ингваревич.- Так мы друг друга прежде татар зарежем! Долго мы, други, рядили. Но так тому и быть! Полки рязанские остаются за стенами. А там, как Господь рассудит. Каждый боярин и купец снаряжает в бой по две дюжины ополченцев. А кому из ополчения мечей или иного оружия не достанет, я дам! Биться будем до последнего, пока сил хватит!
Все присутствовавшие поцеловались и поклялись друг другу перед ордой не отступить и выполнить данное перед Господом и князем рязанским слово.
17. На рассвете к стенам Рязани подлетели на разгоряченных скакунах всадники.
–
Дозорный выглянул со стены и спросил в темноту:
– Кого черти принесли?
– Открывай ворота, пес!- Снова раздался резкий голос толмача.- Прибыли послы великого Покорителя Вселенной Бату-хана!!!
Со скрипом разъехались в стороны крепкие дубовые ворота, и в отблесках факелов дозорные увидели темнолицых и узкоглазых всадников на танцующих туркменских скакунах.
На рассвете же налетела на Рязань снежная буря, словно принесли ее на копытах своих коней послы Бату-хана, и ударил внезапный и крепкий мороз. Осень закончилась, началась на Руси зима.
И с рассветом поплыл над городом голос вечника - вечевого колокола, сзывавший горожан на сход. На него спешили жители не только Рязани и слобод, но и бывших неподалеку от города сел и деревень.
Народ валил к храму Успенья Богородицы. На ее паперти уже собрались князья и княжичи, бояре и мулодцы рязанские.
Рязанцы теснились возле паперти, их сдерживали княжеские дружинники.
– Почто собрал народ, княже?!- Раздавались из толпы выкрики.- Для какой надобности народный сполох пустил?!
Из толпы вышел седобородый грузный старец, снял соболий малахай и вымолвил густым басом:
– Здрав буде, отец наш Юрий Ингваревич! Скажи нам, князь, от чего ты приказал бить в вечевой колокол? Что тебе надобно от народа рязанского?
Князь вышел к народу и поклонился на три стороны.
– Православные!- Зычно выкрикнул он.- Не попусту мы собрались! Надвигается на Рязань беда - орда татарская! Нечестивый царь татарский - Батыга положил себе извести землю русскую, раскатать наши дома и города по бревнышку, по камушку разнести! А корень рязанский ему и вовсе поперек горла встал! Идет на нас орда, валит со всех сторон! Смяли татары половцев и булгар, и скоро войдут в пределы русские, Волгу уже перешли и встали на реке Воронеже против наших застав!!!
– А-а-а!!!- Донесся со всех сторон вечевой площади гневный крик.- Бить будем татар!!! Ежели сами от земли рязанской не отворотят, головы сложат здесь!!!
– Хан мунгальский Батыга прислал к нам послов!- Перекрыл крики рязанцев Юрий Ингваревич.- Народ рязанский, сам посуди, что нам князьки ордынские предлагают! И сам рассуди, как дальше быть!
Он кивнул тысяцкому Ивану Сапеге. И на паперть привели монгольских послов.
Послы были невысокие и широкие как дубы. Одеты были просто, на голове носили железные шеломы, имели при себе тяжелые, кривые мечи, ножнами достававшие едва ли не до земли.
На рязанцев послы смотрели с презрением. В их глазах плавилась глухая угроза. Больше всего монголы были похожи на степных волков.
От послов выступал один из степняков. Был он молод и широк в кости. Из его уст рязанцы не поняли ни слова, переводил толмач. Но и без него было понятно, что монгол силен и злобен, и слушать русичей не собирается, потому как прибыл запугивать именем своего повелителя. Он топал ногой и ругался, и грозил вечевой площади крепким смуглым кулаком.
Толмач переводил его слова во время коротких передышек: