Неизменный жребий

Ламберт Лесли

— И что в этом плохого?

— Они хотят, чтобы я снова пришла на ужин. Вместе с тобой. Клиффорд, я не знаю, может, предложить им усыновить тебя? В свой адрес я никогда не слышала таких дифирамбов. Может, они хотят видеть тебя своим женихом?

— Ага — оба сразу. Прекрати нести эту чушь. Впрочем, я сам виноват — заказал тебе шампанского. Но ты ведь пьешь его не на голодный желудок…

Корнелия покачала головой:

— За ужином я почти не ела. Но ты был так увлечен беседой…

— Съешь мороженого. Переживать не из-за чего.

— Тебе хорошо говорить. А меня теперь достанут.

—

Чем?

— Господи, неужели не ясно?! Тобой. Теперь они спят и видят тебя моим спутником жизни. Они в восторге… И самое обидное то, что даже знакомство с тобой нисколько не красит меня в их глазах.

— Кажется, я понял, — с изумлением произнес Клиффорд. — Никогда бы не подумал, что люди могут переживать из-за подобных вещей. Корнелия, только не вздумай плакать!

— Издеваешься?

— Наоборот. Не хочу твоих переживаний. Корнелия, я схожу с тобой в следующую пятницу на ужин. Особенно если там снова не будет семечек и сельдерея. Все-таки хорошая отбивная — великое дело…

— Да ты не понимаешь! — закричала она, невежливо перебив его. — Я не могу больше пользоваться твоей добротой. Ты выручил меня один раз, но делать это снова и снова ты вовсе не обязан.

Клиффорд тоже повысил голос:

— Корнелия, да почему ты решила, что я не хочу пойти туда с тобой? Тебе не приходило в голову, что мне может быть приятно твое общество?

— Да? — прошептала она, глядя на него широко раскрытыми глазами. Потом отпила шампанское. — Для того чтобы встречаться со мной, вовсе не обязательны встречи с моим семейством.

— А… Ну это я сам виноват. Незачем было блистать красноречием и обсуждать программы кредитования. Буду искупать свою вину… милая. Подожди… Посмотри на меня. Это что, слезы?

По щеке Корнелии и в самом деле скатилась едва заметная в свете слепящих прожекторов слезинка, оставив влажную дорожку.

— В чем дело?

— Я никогда не буду хороша для них, что бы я ни делала, — пожаловалась она.

— Ты преувеличиваешь. Знаешь, моих родителей — обоих — вот уже несколько лет нет в живых. Я скучаю по семейному застолью… по Рождеству, по визитам в их загородный дом. Корнелия, твои родители хотят тебе добра. Я в этом уверен. Просто… Понимаешь, некоторым людям очень сложно принять и осознать такую простую вещь, что добро для каждого может быть своим… Они выбрали лучшее для себя, а теперь хотят, чтобы и ты выбрала для себя то же самое.

— Я устала бороться. Почему я должна отстаивать в их глазах право на собственную жизнь? Клиффорд, они ведь считают, что я тебя недостойна. Что ты — редкий для меня шанс, за который нужно хвататься…

— Это еще почему? Наверное, ты неправильно их поняла.

— Нет! Я все поняла правильно! И знаешь, в чем дело?

— В чем?

— В моей работе! В том, чем я занимаюсь! В картах Таро!

— Они возражают против твоего занятия? — догадался Клиффорд. — Но разве это как-то мешает их жизни?

— Нет.

— Ты берешь у них в долг на аренду помещения? Твое предприятие не окупается?

— Я ничего у них не беру.

— Тогда в чем причина?

— В том, что это не карьера бухгалтера, адвоката, юриста, аудитора, налогового инспектора, менеджера по туризму.

—

Неужели это так плохо?

— В их глазах — да. Даже если бы я хотела стать актрисой или певицей, это расценивалось бы как более престижное в обществе. А я… Кто я такая? Всего лишь изучаю карты Таро. Пытаюсь предсказывать людям будущее…

— Они, конечно, предвзяты, — завел шарманку Клиффорд и вдруг припомнил, с каким настроением, с каким скепсисом он в первый раз заходил в салон к Корнелии.

Они просто не доверяют тому, чего не знают. Но ведь они не хотят и узнать… Сделать первый шаг навстречу увлечению своей дочери…

Тем более что, кажется, с ним не все так просто. Мистику раскладов Таро он успел испытать на себе. Пусть он пока не нашел объяснения этому случаю — а может, и вовсе не найдет, — но сработало ведь!

Только пока остается неясным до конца, что же значил ответ, данный ему пустой картой…

— Не стоит так уж переживать, — сказал вслух Клиффорд. — Послушай, а откуда вообще взялось это твое увлечение картами Таро?

Корнелия, немного успокоившись, сделала еще один большой глоток шампанского.

Пузырьки шипели и кристалликами переливались в голове. Тело наполнялось невесомостью, было тяжело поднять руку с зажатой в ней ложечкой для мороженого.

— Сейчас припомню, — хихикнула Корнелия, — ах да, это ведь было под Рождество. Мне тогда было лет шестнадцать или семнадцать. Думаю, никто из нас уже не вспомнит — ни Миллисент, ни я, ни кто-нибудь из присутствующих на той вечеринке.

Клиффорд улыбнулся.

— У нас была самая настоящая пижамная вечеринка. Мы уговорили родителей отпустить нас с ночевкой…

— Вас с Корой?

— Нет, Кора была еще мала для подобных развлечений. Мы собрались у Милли — я и еще шесть девушек. Родители Милли уехали на Сейшелы, а нам было в кайф встретить Рождество классическим образом. Со снегом, с елкой, с подарками… Закупили безалкогольное шампанское, фрукты, пироги… Потом собрались в гостиной. Нарядились конечно же в пижамы. Но они были нарядными — шелковые, бархатные, с вышивкой… Как-никак праздник. Обязательным условием для костюма являлся пижамный характер. Ну и повеселились же мы тогда… Танцевали под магнитофон, ели, пили, хохотали… Идея Милли была устроить подарочную лотерею. Мы взяли большой красивый мешок, сложили туда все принесенные подарки… Каждый подарок должен был стать сюрпризом — они не имели адресатов. Тогда я и вытащила свою первую колоду карт Таро. Они были очень красивыми… Я не могу сказать, что всегда хотела их иметь или много чего о них знала. Но, прикоснувшись к ним, я почувствовала какое-то волнение. Что-то… необычное.

Клиффорд слушал очень внимательно.

— И что же было дальше?

— Кто-то предложил не откладывая погадать. Как раз и настроение было соответствующим… Я вооружилась справочником по Таро, и мы попробовали делать несложные расклады. Похихикали, получили удовольствие.

— Сбылось что-то из твоих прогнозов?

— Самое смешное, что да… Через полгода мы перебирали в памяти события вечеринки, и кто-то неожиданно сообразил, что стремительно разрушились отношения с мальчиком, что выздоровела мама… еще что-то…