Неизвестная война

Скорцени Отто

Позже оказалось, что генерал Фромм ехал не домой, а к Геббельсу.

Мужчины распрощались. Дорога была свободной. Вперед! Я сразу же приказал конвою трогаться и, размахивая фонариком, начал кричать: «Майор Ремер!»

Командир батальона охраны «Великая Германия» майор Отто Эрнст Ремер с начала войны был ранен восемь раз. Всего лишь несколько недель назад Гитлер вручил ему Рыцарский крест. В 16.30 он получил приказ от заговорщиков начинать операцию «Валькирия».

В квартире на берлинской площади отсутствовал командующий округом «Берлин — Бранденбург» генерал Иоахим фон Корцфлейш, задержанный заговорщиками. Командующий войсками берлинского гарнизона, генерал Пауль фон Хазе,

сообщил, что, по всей вероятности, Гитлер мертв, а войска СС хотят захватить власть, поэтому батальон охраны должен заблокировать правительственный квартал и обеспечить безопасность штаба войск запаса на Бендлерштрассе. Ремер выразил удивление: «Господин генерал, разрешите заметить, что, согласно конституции, никто иной, как маршал Третьего рейха Геринг должен заменить фюрера и издать соответствующие приказы».

Хазе ответил уклончиво. Ремер вышел. Он послал к Геббельсу своего друга, старшего лейтенанта запаса, доктора Ганса Хагена, который после ранения во Франции сотрудничал в качестве журналиста с «Дас Рейх». Историки забывают пояснить тот факт, что тогда доктор Геббельс был не только министром пропаганды, но также гаулейтером округа «Берлин — Бранденбург». Ганс Хаген встретился с ним примерно в 17.25. Министр пропаганды заявил ему, что Хазе соврал. Геббельс немедленно предупредил Верховное главнокомандование вермахта и бургомистра Штеега, а затем лейб-штандарте и генерала Юттнера. Это объясняет тот факт, почему меня успели перехватить на вокзале Лихтерфельде.

Наконец, через Хагена, Геббельс приказал прибыть Ремеру. «Нет, — сказал он ему, — Гитлер не погиб. Самым лучшим доказательством этого будет непосредственный разговор с ним». На часах было 18.45, когда майор взял у Геббельса телефонную трубку. Он услышал голос Гитлера: «Майор Ремер, узнаете ли вы мой голос?..»

С этого момента у заговорщиков не было шансов. Полковник граф фон Штауффенберг мог многократно повторять, что бомба, оставленная в портфеле под конференц-столом в «Волчьем логове», убила фюрера, что до своего побега он видел, как в 12.42 барак, в котором проходила конференция, взлетел в воздух. Ему не поверили. После возвращения на Бендлерштрассе он даже солгал, что видел, «как несли на носилках мертвого Гитлера».

Мятеж немецких войск запаса против самого верховного главнокомандующего характеризует то, что заговорщики с Бендлерштрассе: фельдмаршал фон Витцлебен, генералы Бек, Ольбрихт, Гепнер, фон Хазе и несчастный Фромм, а также полковники фон Штауффенберг, Мерц фон Квирнхейм, Агер и другие — не нашли ни одного офицера, унтер-офицера или рядового, ни одного пехотинца, которые стали бы на их сторону. Говорят, что заговор, подготовленный на Бендлерштрассе, был подавлен силой. Заблуждение! Давайте ближе посмотрим на обстоятельства.

Внизу, в зале оперативной связи, унтерштурмфюрер Рериг и шарфюрер Тегетер почуяли предательство еще до 17.00, поэтому после 18.00 они задерживали приказы заговорщиков и передавали их не по порядку. Примерно в 20.00 Реригу даже удалось завладеть всей системой связи: телефоны, телеграф и радио — и предупредить одного из офицеров Ремера, капитана Шлее. Ремер командовал, пользуясь информацией бюро Геббельса, находящегося на Герман Геринг Штрассе. Шлее, командовавший подразделениями, блокирующими Бендлерблок, сообщил ему о приказах, посланных Ольбрихтом, Гепнером и Штауффенбергом. Стало очевидным, что учреждение Ольбрихта является центром заговора.

Когда я предупреждал полковника Больбринкера, оберфюрера Монке и генерала Штудента, многие офицеры в здании на Бендлерштрассе на свой страх и риск сами потребовали объяснений от заговорщиков. Ольбрехт и Штауффенберг, чувствуя опасность, разоружили и арестовали генерала Фромма. Последний знал о путче и готов был прикрыть заговорщиков в случае успеха. Однако же примерно в 17.00 Фромм разговаривал по телефону с фельдмаршалом

Кейтелем и узнал, что Гитлер не только жив, но именно сейчас беседует с Муссолини и маршалом Родольфо Грациани. Поэтому он отказался прикрывать своих подчиненных. Разоруженного и арестованного командующего войсками запаса заменил на посту генерал Гепнер, окруженный генералами Кунце, Штрекером и Шпехтом, — удаленный из армии и разжалованный в январе 1942 года! Худшего выбора сделать было нельзя. [201]

201

Генерал Эрих Гепнер за самовольный отвод 4-й танковой армии из-под Москвы был с позором выдворен из вооруженных сил. Он был лишен права ношения формы одежды и наград, а также пенсии. Однако он выиграл судебное разбирательство у государства о праве на пенсию в берлинском суде. Гепнер, арестованный после покушения, был повешен 8 августа.

Австриец, подполковник Придун, организовал вместе с полковниками фон дер Хейде и Гербером контрпутч, но они были безоружны. Майор Флисбах поехал на склады, расположенные в Тепхине вблизи Вюнсдорфа, и поздно вечером привез оружие и боеприпасы: автоматы и гранаты, розданные только после 21.00. Затем полковник фон дер Хейде вошел в сопровождении двадцати офицеров и унтер-офицеров в кабинет Ольбрихта и предложил ему сдаться. Во время завязавшейся перестрелки был ранен Клаус фон Штауффенберг. Освобожденный другой группой Фромм заявил, что генералы Ольбрихт и Бек, бывший генерал Гепнер, Штауффенберг и их сообщники арестованы. Фельдмаршал фон Витцлебен и Гизевиус уже исчезли. Бек, намереваясь покончить жизнь самоубийством, дважды выстрелил в себя, но неудачно. Один из адъютантов вынужден был добить его.

Фромм, удалившийся в свою канцелярию, заявил: «Военный суд, начавший работать по моему указанию, приговорил к смертной казни генерала Ольбрихта, полковника фон Квирнхейма, полковника, фамилию которого не желаю знать (он так говорил о Штауффенберге) и одного лейтенанта (речь идет об адъютанте Штауффенберга лейтенанте Вернере фон Хефтене)».

«Приговор» был без задержки приведен в исполнение взводом унтер-офицеров войск запаса во дворе здания, при свете автомобильных фар. Было 23.15. Генерал Фромм ликвидировал неудобных свидетелей.

Здесь необходимо привести цитаты из донесения и документов.

Согласно донесению бывшего министра вооружения и военного производства Шпеера, [202] «бунт должна была подавить танковая бригада полковника Больбринкера».

Шпеер якобы приехал на машине на Бендлерштрассе «тотчас же после полуночи, чтобы предупредить экзекуцию». Он написал: «Больбринкер и Ремер сидели в моем автомобиле. В совершенно затемненном Берлине Бендлерштрассе была ярко освещена прожекторами — невероятное и жуткое зрелище».

202

В польском издании «Мемуаров» Альберта Шпеера не говорится о применении танков Больбринкера для подавления путча, а только об их прибытии. — Прим. ред. польского издания.

Это зрелище, по его мнению, было театральным: «как будто бы в центре темного съемочного павильона осветили сцену из фильма». Автомобиль Шпеера остановил офицер СС на углу Тиергартенштрассе. Тогда он заметил, что под деревьями стоят «Кальтенбруннер — руководитель гестапо — и Скорцени — освободитель Муссолини». Правда, руководителем гестапо был Мюллер, но когда хотелось утереть кому-нибудь нос, необходимо было вспомнить о гестапо. Якобы наше «поведение было таким же темным, как и наши персоны». Невероятно!