Некрасавец и Нечудовище
Шрифт:
– ...корпорации, как наша!
Гарри смотрел во все глаза и слушал внимательно - во все уши.
Макаронина выдержал интригующую паузу, а потом затрещал, выпалив всё на одном дыхании - так ему не терпелось!
– Приходи в полдень к кабинету, а вот когда зайдёшь, сразу иди к столу Снейпа и пейпервоепопавшеесязелье. Не раздумывая!
– Чего-чего?
– непонятливо переспросил Гарри, разобрав лишь начало.
– ПЕРВОЕПОПАВШЕЕСЯ!
–
– Он имеет в виду, пей то зелье, которое увидишь первым, - не выдержала Анна, остервенело прикрыв рот Макаронины - того, видно, данный план приводил в неописуемый восторг.
– Пей перед всем классом - это всё, что от тебя и требуется.
– Тебе же не сложно?
– встрял в разговор Малина.
– Тебе же не страшно?
– как-то сердито спросила Зверь.
Гарри покачал головой и сказал:
– Я теперь ничего не боюсь.
– Молодец, - похвалила его Анна.
А Макаронина был проницательней, он спросил осторожно:
– Это ещё почему?
В ответ Гарри сунул руку запазуху и под восторженные аханья извлёк оттуда длинную-длинную, прехорошую, прекрасивую - волшебную палочку.
Ребятня так и взвизгнула. А потом кинулась спрашивать, а слушая - удивляться, и хлопать Гарри по плечам и спине, и говорить:
– Во даёт!
– Не может такого быть!
И до глубокого вечера не отпускала она мальчишку, пока тот не рассказал им всё - без единой утайки! А затем Гарри впервые скрестил с Неслабоками палочки, и впервые сказал взволновано их девиз. И отчего-то он вдруг подумал, что это всё - навсегда.
И вмиг - стал счастливым мальчишкой.
* * *
Следующим днём, где-то около полудня, Гарри действительно был возле кабинета зельеварения, как и обещал. Более того, он самостоятельно нашёл дорогу, что случилось с ним впервые - обыкновенно в подземельях он постоянно плутал. На пути ему встречались уже знакомые лица, многие с ним здоровались, многие улыбались и трепали его всей пятернёй; особенно любили Гарри старые привидения, самые старые, те, что были от основания Хогвартса. Они так и норовили увязаться за мальчиком и побеседовать с ним о жизни при смерти. Ох, как же Гарри это любил! Никогда в жизни ему не выпадало столько внимания, и чувство было ново и очень приятно.
Но вот он добрался, не заблудившись. Ничего не менялось в этом коридоре без окон, только зажигались и гасли факелы, строя из себя солнце. Гарри подошёл к двери и постучал.
Вначале ему никто не ответил. Наверное, прошла целая минута, прежде чем из-за двери выглянула довольная морда Синьора и оскалилась:
– Глядите-ка, пришёл, - сказал он, моргнув глазом.
– А ты молодец!
Гарри расцвёл от такой похвалы, улыбнулся и тоже моргнул в ответ.
–
– А мне что-нибудь будет?
– тихо спросил Гарри.
Макаронина снисходительно на него глянул, но произнёс только сомнительное:
– Лишь хорошее.
В классе на него уставилось несчётное количество глаз. Все они, любопытные, предвкушающие, таили в себе веселье. А ещё немножечко страха.
Ведь кто не боится Снейпа, верно?
Итак, они все сидели за партами и смотрели, а Гарри робко им улыбался.
Когда Сеньор тщательно прикрыл дверь, заведомо высунувшись в коридор и оглядевшись, и когда он встал перед мальчишкой, весь такой внушительный и полный решимости, Гарри - нужно это признать - захотел убежать поскорее. Но тут Макаронина вновь мигнул глазом и взял его за руку, словно маленького.
– Пошли, Мелочь. Минутное дело! Ты только не трусь.
Но Мелочь строптиво приросла к полу.
Из толпы учеников, тот самый рыжий в веснушках, несмело хихикнул:
– Он же малявка. Не сможет!
– Иди-иди, там ничего плохого, - подбодрила Гарри девчушка, сидящая рядом за партой.
– Всего лишь немного посмеёмся, - подбодрила ещё одна, издалека.
Но мальчишки уже заладили:
– Ой, не сможет!
– Не сможет!
– Откуда такая трусиха?
Гарри сильно сжал руку Синьора, а потом вдруг рванулся, на деревянных ногах направился к преподавательскому столу, на котором стояла склянка.
И тут:
– Клац!
– дрогнула ручка и повернулась.
У Сеньора сердце - в пятки, у всех остальных перехватило дыхание, и дети в мгновение ока - быстрее, скорее!
– все по своим местам.
Таким вот образом маленький Гарри и оказался под столом, вжавшись в ножку.
У Макаронины потемнело в глазах, когда он увидел торчащие ноги. Значительная часть Гарри всё-таки прикрывалась, к тому же, в таком полумраке, но стоило Снейпу сесть за свой стол - и всё, верная смерть, смерть в страшных муках.
Но вот грозный, высокий, пугающий преподаватель - уже в кабинете.
– Настой растопырника - это настой, который...
В своей обыкновенно манере начал Снейп прямо с порога, и никто даже пикнуть не смел - все послушно схватились за перья. Только Макаронина почему-то выводил не конспект, а страшные закорючки. И думал о Гарри.
В то же время сам Гарри ничуть о себе не думал. То есть он, конечно, боялся, но скорее не Снейпа, а того, что опять подвёл Неслабок.