НекроХаник 2
Шрифт:
Журналист смотрел с тоской сквозь зарешеченное окошко кареты на улицу. Похоже, он точно не ожидал, что погоня за очередным жареным фактом окончится столь печально. И вряд ли газета станет покрывать будущий штраф.
Шагнув поближе, Сашенька постучала по решетке пальчиком в перчатке и неожиданно для себя зло добавила:
— Хоть слово еще поганое про меня пропечатаешь или просто вякнешь, пристрелю как бешеную собаку. И рука не дрогнет…
Дождавшись, когда задержанного увезут, Елена раскланялась с довольным жизнью городовым и спросила
— Что хоть этот дурак ляпнул?
— Сказал, что я ноги в окопах для других раздвигала. Дер-мист-кель…
— Даже знать не хочу, кто тебя обучал немецкому разговорному. Но, придется признать, это первая ласточка. Наверняка уродов еще много будет, кто думает подобным образом.
— Пусть только посмеют. Я даже до суда доводить не стану. Пуля в голову. Любой суд меня оправдает.
— Это сколько же стрелять потребуется?
— Сто патронов стоят полтора рубля, я в магазине смотрела. Готова выделить десятку на это. Боюсь, мерзавцы закончатся быстрее, чем я потрачу первую сотню… Лучше скажи, у нас коляска на ходу? Снега чуть-чуть, должна по городу пройти.
— Далеко собралась?
— Хочу кое-что проверить. Не зря же писака прибежал…
***
Нужный адрес удалось найти сразу же — спросить спешащую по делам женщину и проехать “второй угол направо, там до конца и опять направо к реке, но все равно не пустят”.
Не пустили, это факт. На морозце притоптывал сапогами солдат с винтовкой за плечами, еще один выхаживал у поставленного поперек дороги заграждения — раскрашенной в черно-белые полосы доски на подставках.
— Барышня, вам туда нельзя.
— День добрый, — выбралась из коляски Сашенька, подошла поближе. — У меня там знакомый живет, кто нашу роту в Африке от смерти спас. Не подскажете, что с ним случилось? Сергий Макаров, рядовой добровольческого корпуса.
— Это который зверя держал? Так арестовали его… И вам бы идти домой, барышня. Как бы чего не случилось.
— Арестовали? — похоже, писака не врал. — А не подскажете, с кем из руководства поговорить можно? Я очень хорошо Сергия знала, явно какая-то ошибка.
Вздохнув, мужчина в долгополой шинели поудобнее пристроил винтовку за спиной, потом осторожно оглянулся:
— Там сейчас жандарм из Особого отдела и начальство его… Но разговаривать с вами не будет. С утра на всех лается.
У Шипилина день в самом деле не задался с утра. Начальство требовало результаты, подозреваемый молчал и после очередной “беседы” его так и не смогли привести в чувство, уволокли обратно в камеру. Мастера развязывать языки потребовали сделать перерыв и с монахом, тот еле дышал. Повторный обыск в пустом домишке ничего не дал. В банке, куда заехал после изучения доклада шпиков, развернули с порога. Предъявленные полномочия управляющего никак не впечатлили. Официальный запрос, заверенный князем, тогда будем разговаривать.
Поэтому непонятную возню вдали на улице коллежский асессор воспринял как знак свыше. Ему надо было совсем чуть-чуть, чтобы дожать дело и отдать выше по инстанции. Самую малость, какую-нибудь зацепку. Не просто слухи и сплетни, аккуратно вписанные в протоколы допросов, а свидетели. Любой, кто готов лично поручиться, что бывший шабашник в самом деле собирался применить темные заклятья против императорской семьи.
Быстрым шагом добравшись до рогатки, мужчина тут же пошел в атаку на хрупкую фигурку в пушистой шубке:
— Что здесь, а? Кто такая? Что нужно?
— Я хотела узнать, по какому обвинению арестован господин Макаров.
— По какому праву интересуетесь? — Шипилин ощутил охотничий азарт. Вот, похоже еще одна ниточка нашлась! Теперь держать покрепче и весь клубок до конца размотается!
— Это не ваше дело, — нахмурила брови Сашенька. За дни, проведенные в госпитале, она успела понять, что в самом деле чего-то стоит и не должна спускать грубиянам, коль такие вздумают на нее рот открыть.
Усмехнувшись, жандарм в приталенной шинели заявил, пренебрежительно разглядывая незнакомку:
— Это как раз мое дело. Я расследую государственную измену.
— Оно и видно, как вы расследуете. Героя войны арестовали.
— Так. Ваше имя? Кто такая? Откуда взялась?
Найсакина ощутила, как внутри начинает нарастать раздражение. Так с ней даже штабные не смели разговаривать:
— Вы забываетесь… Немедленно представьтесь.
— Слушай, ты… Я и тебя сейчас арестую, имею полное право!
— Знаете что, сударь. Вы невежа и хам. Вы позорите честь мундира! — на шум стали выглядывать жители, стараясь не выходить за невысокие заборчики. — Кто вы вообще такой? Как ваша фамилия и кто командир? Я буду на вас жалобу писать.
Поняв, что словами ничего не решить, Шипилин схватил девушку за левую руку:
— Я тебе сейчас покажу, бунтовщица! Сейчас ты у меня узнаешь, как…
Дальше Сашенька действовала, как ей говорили и показывали штурмовики. Считали своим долгом объяснить хрупкой лекарке, как надо поступать в случае неприятностей. Видавшие жизнь мужчины относились к своей спасительнице, словно к дочери. А в городах одинокой женщине надо уметь постоять за себя.
Сумочка висела на левой руке, которую словно в тисках зажали. Больно и точно синяки останутся. Но вырывать ее — зря время терять. Поэтому Сашенька аккуратно достала из приоткрытого кармашка револьвер и выстрелила в ближайшее колено нападающего. Звук был не очень громкий, словно толстую ветку сломали. И почти сразу же асессор повалился на бок, зажимая ногу. Никогда не получавший до этого ранений карьерист и протеже многочисленных влиятельных родственников с ужасом смотрел, как намокает кровью штанина и сипло повторял: