Некромантия по Фрейду
Шрифт:
Все замолчали, но я и не возражал. Мясо оказалось божественно вкусным. И мне приходилось одёргивать себя, чтобы не начать помогать себе руками. Вскоре вилка стукнула о дно… и Ирвин, настоящий друг, молча придвинул ко мне свою порцию.
Благодарно кивнув, я набросился на добавку.
— Пойду, принесу ещё, — пробормотала Рози.
Скрипнула дверь кухни. И следом ещё раз. Передо мной опустилась третья миска. Внутри меня что-то утробно заурчало.
— Мда, — резюмировал Ирвин.
Через некоторое время я отложил
— А ещё что-то осталось?
Но ответить мне не успели. С улицы донеслись испуганные выкрики.
Глава 20
История Айрис оказалась весьма обычной для этих мест, но от этого не менее грустной.
Жила она обычной девочкой, дружила с Рози и ходила в школу в храм Эмеса. Вместе со многими такими же детьми. Отец работал в шахтах, мать вела хозяйство… И жизнь текла своим чередом, пока не настал день, когда на деревню напали поднявшиеся из шахт умертвия.
Подобные прорывы случались нечасто, всего раз в несколько лет. И всегда зимними снежными ночами. Как правило некромант успевал их подавить. В этот раз он не успел.
Впрочем, в этом была не только его вина. Вместе с Рафаэлем на защиту вышли две молодые девушки, гостившие в замке в то время. Обе возраста молодого графа – не старше двадцати лет. И вот одна из них допустила промашку. Графу пришлось спасать обеих. А твари тем временем напали на местных жителей.
Пострадали несколько десятков мужчин и с десяток крепких женщин – те кто вышел на защиту жителей. Ну как пострадали… Большинство из них были съедены заживо на глазах у жён и детей. Среди них оказался и отец Айрис.
И пусть девочка не видела этого своими глазами, зато видела её мать. Видела и прижимала дочку дрожащими руками к себе, не позволяя повернуться. С тех пор мать Айрис изменилась. Подолгу засиживалась у окна. На вопросы отвечала рассеянно и односложно. И всё повторяла, что вот наступит лето, и они всей семьёй поедут на море. Всей семьёй…
Разговор про море завёл отец, ещё в начале зимы. Это было его обещание. Его слова. Мама просто повторяла. Но Айрис поверила – надо же было во что-то верить.
В двенадцать лет она взяла на себя дом. Готовила, убирала, носила воду и дрова, топила печь… Мать просто улыбалась.
— Ах, какая помощница растёт, — говорила она, — вот настанет лето, поедем на море. Только отец вернётся…
Айрис понимала, что отец не вернётся, но вскоре перестала поправлять мать. Скоро так скоро. А ближе к весне девочка заболела.
Сначала простудилась. Но, поскольку дом всё ещё оставался на ней, лечиться не стала – некогда же. И продолжила бегать за водой к речке.
Айрис слегла на пятый день. И это наконец заставило маму прийти в себя. Теперь уже она ухаживала за дочерью. Готовила бульоны, подолгу сидела у
Лета Айрис не дождалась. Лекаря в тот момент в деревне не было – старый погиб в день того самого нашествия нежити, а нового прислать ещё не успели. Айрис же становилось всё хуже с каждым днём.
Она не помнила свои последние дни. Просто однажды проснулась в совершенно пустом промёрзшем доме. Мамы не было. Никого не было. Только Айрис и её же собственное тело, лежавшее на кровати.
Первым желанием было выбежать на улицу. Но этого сделать не удалось: дальше порога её не пускало.
Шок. Неверие. Бессилие. И злость. Это лишь часть того, что испытывала девочка. От её эмоций становилось не по себе даже тем, кто жил по соседству. Неудивительно, что никто не решился зайти к ней в дом. Я оказалась первой, кто пересёк этот порог за десять лет.
— Сильнее всего меня злило то, что моря я так и не увидела, — поделилась девочка. — Ведь за пару месяцев до этого всё было прекрасно. Отцу удалось накопить денег, и он обещал…
Она всхлипнула, а я поджала губы. Вот что можно сказать в подобной ситуации? Как утешить?
— Думаю, тебе было очень больно переживать гибель отца, — вздохнула я. — Ты осталась совсем без поддержки. И то, что твоя мама возложила заботу о себе на твои хрупкие плечи… Представляю, как сложно тебе было с этим справляться.
Девочка уставилась на меня исподлобья. А потом подтянула к себе полупрозрачные коленки и уткнулась в них лбом.
— И вместо благодарности тебя оставили совсем одну… — Я покачала головой, наблюдая, как очертания девочки переливаются всеми цветами радуги. Сложно представить, сколько эмоций она сейчас испытывала.
— Я просто не понимаю, — сдавленно проговорила она. — Зачем она всё время повторяла про море? Для чего? Неужели не думала, что я захочу его увидеть? Я ведь очень хочу. До сих пор.
Закусив губу, я отвела взгляд. Что-то мне подсказывало, что дело было не только и не столько в море. Скорее всего, Айрис скучала по самому ощущению семьи. По тому, которое потеряла со смертью отца.
— Мне очень хочется тебя сейчас обнять, — призналась я. — Скажи, если я могу что-то для тебя сделать…
— Не переезжай в замок, — выпалила девочка. — Пожалуйста, не бросай меня!
— Я и не собиралась тебя бросать! — опешила я. — Честно говоря, я думала, что мы поедем вместе. Я ведь и так всё время беру тебя в собой…
— Так не выйдет, — покачала головой девочка. — С черепом я могу на какое-то время отдаляться от остального тела, но ненадолго. Вечером мне нужно возвращаться назад.
— Ну, мы можем перевезти всё остальное тоже… — пробормотала я.
— И в чём повезёшь? — хмыкнула Айрис. — В сумку я точно не влезу.