Некромантка из болота
Шрифт:
— Мне жаль, — сказала Вирджиния мягко. — Наставник плохо себя чувствовал и не смог…
— Да уж… — суперинтендант встал и подошел к окну, повернувшись к ней спиной. — Я назначу эксгумацию на завтра, в десять утра. Сейчас вас проводят в архив, где вы сможете ознакомиться с материалами дела. Если желаете, можете побеседовать с констеблем Фэншоу, который первым прибыл на место преступления и организовал поиски злоумышленника. У него смена заканчивается в шесть, я могу прислать его к вам. Что касается заклинателя цветов, то его сейчас нет в столице.
— А барон Панявеж?
— С ним разговаривать не следует.
— А с другим магом крови? Перепроверить заключение барона?
— Мисс Сибрас, на королевской службе нет магов
Вирджиния опять вспомнила Йонаса. Прохвост еще тот, но с кровью работать умел, по крайней мере, кровью животных. Скрываясь на болотах, он завязал дружбу с деревенскими и какое-то время подвизался на поприще ветеринара, пользуя коров, свиней и птиц, пуская им кровь и ставя на ноги… вернее, на лапы.
— Еще вопросы? — прервал ее раздумья суперинтендант.
— Материалы из архива выносить не разрешено?
— Нет.
— Понятно.
— Вас проводит констебль Мур.
Он снял трубку телефона и набрал номер. Вирджиния с интересом разглядывала аппарат. Прогресс не спешил добраться до Болотного края. Строительство железной дороги, о котором кричали газеты, как-то заглохло, телефонные и телеграфные провода обещали-обещали, да так и забыли проложить, даже дорогу нормальную и ту сделать не удосужились. И это Фланийская империя, о величии которой не устают напоминать при каждом удобном случае…
— Суперинтендант, — сказала Вирджиния, — я вернусь в дом леди Фоллей, и она непременно спросит меня о деле. Она уже знает, почему меня вызвали в столицу. Мне бы не хотелось ей врать или отмалчиваться.
— Подписка о неразглашении, — напомнил ей суперинтендант.
— Я знаю, но… Могу я умолчать о секретных документах, но при этом упомянуть фамилию лорда Дрейпера? Подождите, — остановила она его, уже открывшего рот для возражений. — Дослушайте меня. Леди Фоллей и лорд Дрейпер наверняка были знакомы, поскольку вращались в одних кругах. Возможно, леди Фоллей даст мне полезную пищу для размышлений, охарактеризовав убитого или кого-нибудь из его окружения. Что, если это убийство было вовсе не случайным? Вы же тоже думали об этом?
Суперинтендант улыбнулся во второй раз.
— Продолжайте.
— Возможно, убийство было совершено намеренно, кем-то из близкого окружения лорда Дрейпера, а чтобы скрыть это и отвести подозрение, инсценировали грабеж.
Она замолчала, переводя дух. Пришедший за ней констебль заглянул в дверь, но суперинтендант жестом услал его ожидать за дверью.
— А мотив? — поторопил он Вирджинию. — И документы?
Она пожала плечами.
— Мотив может быть любым. Возможно, убийца даже не подозревал, что за документы прихватил. Тут много вариантов, поэтому я и подумала, что сведения, полученные в неформальной обстановке от людей, знавших лорда Дрейпера при жизни, могут пригодиться.
Она вопросительно посмотрела на суперинтенданта. Он тоже разглядывал ее и о чем-то думал, крутя в руках сломанную дужку очков.
— Вы поразительно наивны… — наконец сказал он. — Леди Фоллей и ей подобные никогда не станут откровенничать с теми, кого ровней не считают. То, что вас приняли в ее доме, ровным счетом ничего не значит. Вы — никто для столичной аристократии. Но попробовать можете, разрешаю. Дерзайте. Кроме того, скрыть факт эксгумации все равно будет затруднительно, как и само расследование, поэтому действуйте. Но помните — ни слова о секретных документах!
— Спасибо, — сдержанно поблагодарила Вирджиния и скрылась за дверью.
ГЛАВА 5
В архиве не было окон, там царили холод и тишина. Газовый светильник с трудом разгонял темноту и бросал желтые блики на большую коробку с материалами дела. Досадуя, что не додумалась взять с собой что-нибудь для записей, Вирджиния достала первую пачку документов и с головой погрузилась в чтение.
Воскресный прием лорд Дрейпер устраивал в своем столичном особняке по Гинстер-роуд.
Разбитое окно, темные силуэты деревьев за ним. Каминная полка с брызгами крови. Тяжелые мраморные часы показывают без четверти одиннадцать. Время смерти или время, когда была сделан снимок? Вирджиния перевернула оттиск и обнаружила на обратной стороне подпись «Камин в библиотеке, пятнадцатого марта такого-то года, двенадцать пятнадцать». Фотограф попался дотошный, и Вирджиния мысленно порадовалась сему обстоятельству. Но почему часы остановились? Следующий снимок — погасший камин, разворошенные угли, обгоревшие клочья бумаги. Вирджиния заглянула в коробку, нашла там лупу и приблизила ее к снимку. На уголке бумаги она различила надпись «Диплома… корп…» Должно быть, Дипломатический корпус. Но больше разобрать ничего было невозможно, и Вирджиния взяла следующую фотографию. На ней был изображен письменный стол в полном беспорядке, словно кто-то или что-то искал, или здесь завязалась драка. Стоп-стоп-стоп! А где вообще хранились эти чрезвычайно секретные документы? И почему они были дома у лорда Дрейпера, а не в наглухо запечатанных кабинетах Дипломатического корпуса?
Следующая фотография изображала кресло и перевернутый чайный столик. Раздавленные цветы в луже, рядом рюмка, бутылка с ликером, курительная трубка, пятно на ковре. Ликер или кровь? Рюмка была одна, и тогда получается, что лорд Дрейпер почему-то посреди приема пошел в библиотеку выкурить трубку и пропустить рюмку-другую ликера? Или просто побыть в одиночестве? А может, вторую рюмку убрали? Ведь логичней предположить, что в библиотеку лорд Дрейпер удалился, чтобы с кем-то побеседовать. Еще одна мысленная отметка разузнать об этом подробней.
Следующий снимок изображал орудие убийства. Кочерга. Она валялась рядом с поваленным столиком, чуть в стороне. Крови на ней было немного.
На последнем снимке был сам убитый. Не в библиотеке, разумеется, а в своей постели. Было видно, что ему пытались оказать первую помощь. На голове зияла рваная рана, выражение лица мучительно искажено, глаза стеклянные. «Умер в своей постели», — припомнила Вирджиния. Хотя бы в одном барон Панявеж оказался прав.
В голове было тесно от мыслей, догадок и вопросов, а ведь это только первая папка. Вирджиния оглянулась и прислушалась. Никого. Забывчивостью она не страдала, но придерживалась мысли, что самый тупой карандаш лучше самой острой памяти. В коробке было немного пустых страниц, подшитых к делу в надежде на то, что когда-нибудь они заполнятся. Недрогнувшей рукой Вирджиния вырвала один листок, потом мысленно потянулась к ближайшему источнику разложения. Им оказался мумифицированный трупик мыши в подполье. Девушка положила руки на стол и закрыла глаза, перемещая часть сознания в мертвое тело. Тихое шуршание. Писк. Мышь с трудом пошевелилась, хвост казался ей неподъемной обузой. Долой его. Хвост отпал. Отлично. Еще немного вливания жизненной энергии. В желудке забурчало. Вирджиния подосадовала на себя, что позавтракала не плотно, ей не хватало сил, начинала кружиться голова. А еще этот глупый фокус с перчатками!.. Ну же, крошка, еще немножко!.. Мышка вслепую потыкалась, потом наконец нашла лазейку и побежала. Глаз у нее не осталось, и Вирджинии пришлось обходиться только слухом. Мертвая мышь вылезла из-под пола и застыла. Карандаш!.. Этот образ был послан в остатки мозгов грызуна и отозвался очень четким звуком. Кто-то из полицейский катал карандаш по столу. Ждать дольше было нельзя. Отчаянный прыжок, испуганное оханье, ругательства. Мышь сбросила карандаш на пол, зажала его в зубах и нырнула обратно в норку. Ударилась. Карандаш не пролезал. Боком!.. Еще чуть!.. Тащи!..