Немая смерть

Артемьев Роман Г.

Всё-таки жизнь на архипелаге попроще. Аборигены привыкли решать вопросы силой, они не склонны к многоходовым коварным интригам, а силушки у Тагути ичизоку хоть отбавляй. Один боевик S-ранга, элитная команда Глубины, хранилище печатей, способных превратить резиденции большинства потенциальных противников в гладенький каток из застывшего стекла, — всё это здорово придавало уверенности, не говоря уже о потенциальной возможности вызвать подмогу из главной ветви или тупо нанять шиноби на материке. Мы абсолютно не чувствовали себя в загнанном положении и это ощущение, дух победителя, отчётливо воспринималось оппонентами. У наших шиноби подготовка лучше, равно как и координация групповых

действий, поэтому в стычках наши гибли намного реже. Разведка тоже хорошо поставлена — у нас тупо больше ресурсов и связей в среде купцов, куда охотнее сотрудничающих с Узумаки, чем с местными пиратствующими феодальчиками. У местных, конечно, есть свои преимущества, однако заточены они для слежки друг за другом и им требовалось время, чтобы переориентировать работу своих сетей против свеженького игрока.

Нельзя сказать, что обходилось без сложностей. Генма-сан на ножах с Аоко-сан, есть у них какая-то мутная история в прошлом, о которой они упорно молчат. Стараюсь свести их взаимодействие к минимуму. Причем женщина крайне недовольна тем фактом, что вынуждена «прозябать» в глухом уголке и отчаянно рвётся в Коноху, к младшему брату, мужу и сыну. Я понимаю её мотивы, однако отпустить не могу — во-первых, она считается погибшей и её появление вызовет ненужные вопросы, а во-вторых, полноценных полевых джонинов у меня ровно два и новых не предвидится. Поэтому в каждом письме на имя Кейтаро-сама содержится просьба о переводе хотя бы части семьи Аоко-сан сюда, в Тагути гакуре, равно как и напоминание о схожей ситуации в отношении Ичи-куна и ещё нескольких людей.

Неуклонно и целеустремленно Изумо-сан подготавливает собственную гибель. Он переругался со всеми, с кем только мог, и недалёк тот день, когда уважаемый мастер печатей погибнет в результате несчастного случая. Я не шучу — он действительно достал, а умельцев организовать несчастный случай тут каждый второй. Увещеваний Изумо-сан не понимает, так что, похоже, скоро мне придется писать неприятный отчет в Коноху.

Ни с того, ни с сего возникли проблемы у Сабуро-хоси.

— Боюсь, мы не в состоянии обеспечить должный уровень подготовки, Кушина-сама, — жрец рассеянно крутил в руке чашку, любуясь переливами тёмной жидкости. Непростительная вольность, вообще-то, ну да у нас тут к этикету особое отношение. Мягкое, даже по меркам шебутных Узумаки. — У нас просто не хватает людей. Мы смогли выдержать без сокращений школьную программу, с обучением генинов тоже разобрались, но чунины… Нужны мастера.

— Подайте мне список необходимых дисциплин. В конце концов, что я, что Генма-сан можем выделить один вечер в неделю.

— Боюсь, этого недостаточно, — вздохнул старик. — Взять хотя бы тайдзюцу. В клане практикуют… практиковали шесть основных стилей, каждый в десяти-двенадцати вариациях, также есть менее популярные, семейные или просто малоизвестные. Я не учитываю секретные стили, преподающиеся исключительно внутри отдельных семей или в Глубине. Таким образом, для полноценной передачи знаний требуется не менее двадцати мастеров, а у Тагути их всего четверо. Схожая ситуация с ниндзюцу и фуиндзюцу, особенно плохо с печатями.

— Сабуро-хоси, у нас нет лишних ресурсов, вы же знаете, — вздохнула я. — Мы ведь вместе кроили штатное расписание.

— Да, я понимаю, — кивнул жрец. — Что ж, сделаю всё, что в моих силах.

На Узушио система подготовки кадров в значительной степени опиралась на служителей Покровителя. В школе дети регулярно посещали храм, где наряду с идеологической накачкой нам давали историю, географию, учили работать с чакрой и много чему ещё. После окончания школы маленькие генины распределялись по учебным командам,

и ответственность за них на себя принимал командир, но основные навыки работы шиноби традиционно преподавались в семье. В тех же случаях, когда по тем или иным причинам ребенок не имел возможности к совершенствованию (например, он сирота, а командир сволочь), то он мог прийти к жрецам и попросить зачислить его во «временные послушники». То есть в обмен на простенькую работу при храме с ним занимались более старшие товарищи.

Полноправных чунинов никто за уши не тянул и тренироваться не заставлял. Эти товарищи уже понимали, что их выживание напрямую зависит от их же навыков, и старательно искали информацию сами. Жрецы здорово облегчали им жизнь, организовывая курсы по самым разным дисциплинам, впрочем, строго ранжированным по уровням доступа. Какие-то курсы являлись общедоступными, для поступления на другие требовалась рекомендация командира полка или его зама, на третьих учатся только джонины и так далее. Преподавателями служили сами жрецы, поголовно бывшие шиноби-ветераны с длинным послужным списком и богатым жизненным опытом, так что качество передаваемого материала сомнений не вызывало.

У нас нет возможности повторить то, что с таким успехом использовалось в Узушио. Людей мало, люди нужны в поле. Если с начальной подготовкой мы худо-бедно справились, обеспечив выпускникам приемлемый уровень, то занятия с чунинами случаются время от времени, урывками. Да и то — мастеров Райтона и Дотона у нас нет, специалистов по работе с оружием тоже, хотя генины интересуются и вроде показывают хорошие задатки. По вторичным дисциплинам вроде аналитики и этикета полный провал, методики передаются в фоновом режиме, на миссиях. Совсем не дело, надо что-то менять, только как?

Тяжело жить малому клану.

Из рассказа может сложиться неверное впечатление о нашем житье-бытье. Нет, мы не сидели за стенами, изредка осмеливаясь выслать патруль, который обязательно примет участие в очередной стычке. На самом деле инциденты с чужими шиноби случались не каждый день и далеко не каждую неделю, причем зачастую заканчивались без крови. Сошлись, покричали оскорбления, швырнули пару техник и тут же задали стрекача. На нас давили, да, испытывали на прочность, но в тот период внимание местных кланов намного сильнее приковывали купеческие суда, плывущие вдоль северной оконечности архипелага. Крупные схватки с участием сильных бойцов и потерями были, скорее, исключением, чем правилом.

— В определенном смысле, нам повезло, — докладывал обстановку после поездки в столицу Кохаку-сан. — Большая война вынуждает торговцев искать новые маршруты, и они поневоле отправляют корабли через Страну морей.

— Пираты пугают их меньше, чем шиноби?

— Именно так, Кушина-сама. От местных князьков дешевле откупиться, а всякую мелочь без труда прогонит охрана. К слову сказать, Мотохама не хватает бойцов и они начали торговать охранными грамотами — просто выдают за небольшую сумму бумагу с печатью, что такой-то капитан такого-то судна все мыслимые пошлины уплатил и любая попытка взять с него лишнее будет расцениваться как нападение.

— Неужто помогает? — не поверила я.

— Как ни странно — помогает. Шила в мешке не утаишь, слухи на островах разносятся быстро, и о том, что определенный пират наплевал на охранку Мотохама ичизоку, довольно скоро становятся известно. Тогда клан посылает шиноби за головой наглеца, его деревню разоряют, всё ценное конфискуют и рассылают по окрестностям гонцов с уведомлением, за что покарали. На какое-то время урока хватает.

— И многие купцы соглашаются рисковать?

— Только самые бедные или жадные, Кушина-сама.