Немцы на государственной службе России. К истории вопроса на примере освоения Дальнего Востока
Шрифт:
Транссибирской магистрали и потом Китайско-Восточной железной дороги – это стремление не отстать от Запада, который самым настойчивым образом проникал со своими строительными планами в Китай. Витте потому так остро чувствовал ситуацию, что как европейски образованный человек, как чиновник с большим кругозором видел: нужно участвовать в китайских делах, если хочешь быть сильным в Европе!
Так, для финансирования железнодорожного строительства С.Ю.Витте «придумал» Русско-азиатский банк – этот банк был ему нужен лишь для того, чтобы государство могло беспрепятственно и в то же время как бы не участвуя в строительстве осуществлять это во всех отношениях политическое начинание. Германские источники, в свою очередь, показывают: такие формы – создание «независимых», «негосударственных» банков – были общей практикой европейских государств. И в этом отношении Витте действовал «по-западному». К сожалению, в научной литературе на
294
Андреев Г.И. Революционное движение на КВЖД в 1917–1922 гг./Отв. ред. М. Е. Плотникова, В. С. Познанский. – Новосибирск: Наука: Сиб. отд-ние, 1983.
Эта магистраль была сооружена в рекордные строки, учитывая местность, по которой она прошла, и условия, сопутствовавшие предприятию: всего за семь лет с 1897 по 1903 гг. она соединила Транссиб с Тихим океаном – от станции Манчжурия через Харбин до Суйфыньхэ и от Харбина до Даляня (Дальнего), с ветками: Ляоян – Бэньси, Суцзятунь – Фушунь, Дашицяо – Инкоу, Цзинь-чжоу – Чэньцзытун, Чжоушуйцзы – Люйшунь (Порт-Артур) [295] .
Протяженность линии КВЖД от станции Манчжурия на русско-китайской границе до г. Кауньчэнцзы (Чаньчунь) была 1072 версты [296] . Было построено 107 станций – цветущих поселка, в которых были возведены дома для новых жителей. Три крупных города возникло благодаря дороге – Дальний, Манчжурия и Харбин [297] .
295
Малухин Л.М… Китайская Чанчуньская железная
дорога//Ийр://шшш. гиЬпсоп. сот/раг1пег. а5Р?а^=(8349Р9А0-Р79В-442А-А771-C1BE1E2FB22C}&ext=0
296
Белов Е.А. Россия и Китай в начале ХХ века. Русско-китайские противоречия в 1911 – 1915 гг. – М.: Институт востоковедения РАН, 1997. – С. 65.
297
Шикорад А.Б. Россия и Китай. Конфликты и сотрудничество. – М.: Вече, 2004. – С. 94.
«Официальным днем рождения Харбина следует считать 23 апреля 1898 г., когда инженер А.И.Шидловский от имени Управления Китайско-Восточной железной дороги заключил с китайскими властями договор на приобретение земельного участка под городское строительство…
В октябре 1902 г. город посетил С.Ю.Витте, в своем докладе царю он предсказал Харбину блестящее будущее. После визита Витте там развернулось интенсивное строительство, и к началу русско-японской войны Харбин уже превратился в крупный промышленный и торговый центр, выполнивший роль тыла русских армий в ходе манчжурской кампании. Движение по КВЖД было открыто в 1903 г.» [298]
298
Самойлов Н.А. Россия и Китай//Россия и Восток: Учеб. пособие/Под ред. С.М.Иванова, Б.Н.Мельниченко. – Спб.: Изд-во С.-Петерб. ун-та, 2000. – С. 279.
Строительство дороги существенно подстегивало развитие событий в регионе. Дальневосточное направление российской внешней политики играет все более и более значимую роль. Многие дипломаты немецкого происхождения смогли именно здесь раскрыть свой талант служению государству. Богатый материал для таких размышлений дают источники, пока плохо исследованные и вообще не обобщенные. Так, по данным «Очерков истории Министерства иностранных дел», до 1902 г. на дальневосточном направлении в ранге послов, поверенных в делах, генеральных консулов, посланников работало на Россию в этих странах до двух третей выходцев из Европы, по преимуществу немцев.
За столетие с 1802 г. в Пекине из 12 высших чиновников немцами был посланник Евгений Карлович Бюцов (с 15 мая 1873 по 13 апреля 1883 гг.) и Алексей Николаевич Шпейер (правда, так и не доехавший до Пекина в 1897 – 1898 гг.). Их предшественниками и преемниками на этом посту были итальянец Артур Павлович Кассини, швед Михаил Николаевич Гирс, греки Александр Георгиевич Влангали и Алексей Михайлович Кумани, с французскими корнями Павел Михайлович Лессар, даже китаец Лев Федорович Баллюзек, проявивший
В Японии из восьми высших русских дипломатов пятеро были немцами: тот же Евгений Карлович Бюцов (с 1 января 1871 по 15 мая 1873 гг.), Кирилл Васильевич Струве (с 15 мая 1873 по 12 января 1882 гг.), барон Роман Романович Розен (с 22 ноября 1877 по 12 августа 1879 гг. и с 4 февраля 1897 по 18 ноября 1899 гг.), Михаил Федорович Бартоломей (с 12 января 1882 по 30 ноября 1882 гг.), Алексей Николаевич Шпейер (с 25 февраля 1896 по 6 ноября 1897 гг.) [299] .
В Корее из четырех представителей России с 1885 по 1902 гг. двое было немцев: Карл Иванович Вебер (с 2 апреля 1885 по 18 июля 1895 гг.) и Алексей Николаевич Шпейер (с 18 июля 1895 по 6 ноября 1897 гг.).
299
Очерк истории Министерства иностранных дел. 1802 – 1902. – М., 2002.
Показательно, что в эти же годы – с 1802 по 1902-й – на посту министров иностранных дел сменяли друг друга также представители разного этнического происхождения, из девяти руководителей внешнеполитического ведомства Российской империи трое были немцы: барон Андрей Яковлевич Будберг (с 8 сентября 1802 по 2 декабря 1805 гг.), граф Карл Васильевич Нессельроде (с 12 февраля 1816 по 15 апреля 1856 гг.) и граф Владимир Николаевич Ламздорф (с 25 декабря 1900 по май 1906 гг. [300] ).
300
http://www.inter-rel.ru/b150-P-1.php; http://slovari.yandex.ru/dict/bse/article/00040/95500.htm
Сегодня эти яркие фигуры из прошлого становятся иногда действующими лицами исторических реконструкций – научных и художественных. Внимание публики в последние годы к восточной теме было привлечено талантливыми романами Бориса Акунина, где временами на авансцену выводятся российские дипломаты из немцев. Так, в эпизодах второго тома «Алмазной колесницы» в контексте событий 1858 г. появляется барон Кирилл Васильевич Корф, «посланник, действительный статский советник» российского посольства в Токио. Корф в изображении автора выглядит так: барон с «сухими остзейскими губами» и «водянистыми глазами» [301] .
301
Акунин Б. Алмазная колесница: В 2-х тт. Т. II. – М..: «Захаров», 2008. – С.
233.
Но наиболее яркие карьеры на Востоке в конце XIX века были у непридуманных героев – русского поверенного в делах и генерального консула в Корее Карла Ивановича Вебера и его «сменщика» и коллеги Алексея Николаевича Шпейера. О них ходили легенды, их действия оказывали влияние на межгосударственные отношения. И это влияние ощущается до сих пор.
Кореевед Максим Волков справедливо пишет: «С именем К.И.Вебера – одного из виднейших и авторитетнейших дипломатов своей эпохи – непосредственно связан весь начальный этап истории российско-корейских связей, который без преувеличения можно назвать их «золотым веком». Именно на этот период приходится время наиболее тесного сближения и доверия между двумя странами и их высшими руководителями» [302] .
302
Волков М. Русские в Корее: имена и
судьбы//Ийр://шшш. когиз1:огит. огд/РНР/8ТУ. рИр?з1И=34
Его статья, как и ряд других исследований, была приурочена к 120-летию установления российско-корейских отношений – дата отмечалась в 2004 г. Ни в одном из биографических описаний упора на происхождение Вебера не делалось. Государственный характер его действий, русские его интересы в современных описаниях совершенно закрывают этническое происхождение дипломата:
«К.И. Вебер родился 5 июля 1841 г. и по своему социальному происхождению являлся представителем среднего сословия. Согласно сохранившимся о нем сведениям, еще в гимназические годы Карл Иванович проявлял особый интерес к изучению истории стран Востока, что в последствии привело его на китайское отделение факультета восточных языков С.-Петербургского университета, который он блистательно окончил в 1865 г.» [303] .
303
Там же.