Немецкие диверсанты. Спецоперации на Восточном фронте. 1941–1942
Шрифт:
– Приблизительно девятнадцать-двадцать километров.
– Есть дороги, ведущие в южном направлении?
Вилли засмеялся:
– Если бы ты был рыбой, но только маленькой или лягушкой, то, может быть, тебе удалось пробраться на юг. Там только одна тропа, ведущая на север, возможно, на северо-восток. Вся она покрыта торфом и заросла бурьяном. Около километра она довольно твердая, но дальше вязнешь в болоте.
– Понятно, – сказал я. – Туда мы и направим танки. Как мы можем блокировать обратную дорогу к мосту и реке?
– В трех километрах отсюда есть участок дороги, по обеим сторонам которой растут
– Отлично. Теперь дай взглянуть на карту.
Он развернул ее, и даже беглого взгляда было достаточно, чтобы понять, что она соответствует карте патрульного. Мы уже слышали грохот приближавшихся танков, но у нас еще было много времени. Из-за машин, возвращавшихся с фронта в данный момент, движение было сильно затруднено, и уже становилось ясно, что колонна примет решение двигаться по обочине дороги. Но они продолжали двигаться со скоростью пять километров в час, и это добавляло нам дополнительных десять минут. Я попросил Бока принести приказы с приложенной к ним картой и в то же время попросил Вилли уточнить расстояние от поворота на северо-восток до моста.
– Тринадцать километров.
Очень аккуратно я отметил на карте расположение танков в лесу, а также поворот на тринадцатом километре «Без обозначения». Как только я закончил, показался первый танк. Мы посветили ему красным светом, чтобы он подъехал. Танк подкатил к нашему танку, и из него выпрыгнул полковник.
– У вас для меня приказы, куда следовать танкам. – Это был не вопрос. – И еще мне нужен человек, который будет сопровождать нас.
– Прошу прощения, полковник, – сказал я ему, – но нам необходим каждый человек.
Теперь уже совсем стемнело, и я едва мог различать танки, даже находясь от них в нескольких метрах.
Подъехал еще один танк, который шел напролом, со скоростью не менее сорока километров в час, вынуждая другие машины держаться обочины. Эти ребята, должно быть, устали ползти как черепахи, и сейчас им не терпелось двигаться быстрее. Я чувствовал, как меня начинает бить дрожь, поэтому был очень рад, что из-за темноты мое состояние трудно заметить. Я уже не помнил, когда последний раз так волновался.
Все ли получится? Я уже нащупывал таблетку у себя в воротнике, и, не сомневаюсь, другие делали то же самое.
Вилли подошел ко мне, чтобы хоть как-то поддержать морально. Он четко отдал честь, сказав полковнику, что нельзя терять времени. Другой танк, как только подъехал, встал на дороге лицом к реке, и полковник из другого отряда направился к нам. Он быстро отсалютовал и затем дружелюбно пожал мою руку.
– Ну, зададим мы немцам жару! И не поздоровится же им, а?
– Большая честь быть с вами в такой момент, – ответил я, вынимая приказы. Сейчас или никогда. – Вот приказы для обоих отрядов. – Я протянул карту, чтобы на нее попадал свет, и протянул конверт тому полковнику, что подошел первым. Похоже, они оба не ориентировались на этой территории, и, бросив мимолетный взгляд на карту, второй воскликнул:
– Почему мы должны следовать именно этой дорогой?
Мы умышленно не обозначили на карте болота, поэтому на все вопросы я спокойно отвечал, что все приказы были получены мной без объяснений. Они оба с недовольством и злобой взглянули
– Проклятые немцы считают себя чересчур умными – они намерены полностью захватить эту дорогу. Они хотят прибрать к рукам Одессу и свободно двигаться на Севастополь. А также перекрыть железнодорожные пути. Агентура доложила, буквально только что, будто немцы собираются проехать на своей технике как раз по этой дороге, то есть между главной дорогой и той, где должны ехать вы. Они воспользуются шоссе, ведущим прямо на юг, поэтому вам следует идти в обход, чтобы полностью перекрыть им кислород. У нас четыре дивизии пехоты и еще одна вооруженная здесь, которая завтрашним утром пойдет в наступление.
Оба удовлетворенно улыбнулись и кивнули друг другу:
– Так вы говорите, что, повернув на первом же повороте налево, мы окажемся в лесу.
– Так точно. – Я снова показал на карту. – Здесь отмечены расположение войск и край леса. А вы перехватите немцев на противоположном краю.
Зная, что я политрук, никто из них больше не стал задавать вопросов. Они слишком дорого ценили свою жизнь, чтобы надолго задерживаться здесь. А все, что было нужно мне, – это побыстрее избавиться от них, поэтому я не стал загружать полковников дополнительной информацией. Первый полковник поблагодарил меня и, взяв приказы вместе с картой, впрыгнул обратно в танк и дал команду продолжить движение.
Спустя десять минут его колонна проехала и за ней двинулась вторая. Как только последний танк скрылся из вида, я позвал Бока.
– Чем вы собираетесь подрывать деревья?
– Потребуется не так много взрывчатки – один ящик динамита, пятьдесят противотанковых мин и несколько снарядов.
Этого было не вполне достаточно, чтобы выполнить задачу на сто процентов.
– Ладно, нам нужно закопать мины в землю, чтобы танки, которые будут возвращаться первыми, подорвались и перекрыли дорогу, создав дополнительные трудности. Приступайте к выполнению задания.
Бок кивнул и пошел собирать людей. Я прикинул, что при помощи динамита можно свалить где-то полкилометра леса. Я рассчитывал завалить деревья, по меньшей мере растущие на расстоянии в километр, а то и полтора, но все же это было лучше, чем ничего. Я крикнул Вилли:
– Оставь здесь восемь человек на танках, позвони и возьми грузовик, лучше – с взрывчаткой.
Когда Бок вернулся со своими людьми, я сказал ему:
– Хорошо, быстро приступайте к делу. Дорога должна быть заминирована в течение получаса. Как только закончите, мы начнем взрывать эти деревья, отсюда и до моста.
Для этого нам нужно было проехать три-четыре километра, и это могло занять много драгоценного времени.
Бок взял машину и мины. Мы с Вилли сели в кабину, а остальные впрыгнули в кузов, где лежали взрывчатые вещества. Никогда раньше я не видел, чтобы он так аккуратно вел машину. У нас был полный кузов боеприпасов, и никому из нас не хотелось подорваться на этой ухабистой дороге.
Подъехав, мы принялись рубить деревья. У нас было всего два топора, поэтому мы постоянно менялись, так как делать все надо было очень быстро. Так как никто из нас раньше не держал топора в руках, это задача оказалась не из легких. Все руки покрылись мозолями, но мы рубили не останавливаясь.