Немезида

Барр Яков

Я задумчиво посмотрел на Орлову.

— Говоришь, они здесь также заперты, как и узники?

— По сути — да.

— У меня есть идея. Перемещаемся в пультовую.

Мы переместились.

— Владимир, отсюда можно вещать на всю тюрьму?

— Да, — Васнецов указал на большую белую клавишу возле микрофона.

— Ирина, мне нужна твоя помощь.

Я нашел какой-то блокнот с ручкой, и чуть-чуть подумав, набросал текст.

— Здесь общий смысл, если надо, отредактируй, — я протянул блокнот Орловой. — Используй свое обаяние и

расскажи все это дружному тюремному коллективу.

Ирина уткнулась в листок, принялась чиркать там ручкой и бурчать что-то под нос. Потом решительно подошла к микрофону и вдавила клавишу.

— Дамы и господа! — произнесла она особым голосом, от него даже в нашей каморке все замерли, боясь пропустить каждое слово. — Что вас ждет впереди? Сколько ваших товарищей уже погибло? Я расскажу, что произойдет в ближайшем будущем. Первое: мы найдем вход в подвал, где хранится ваш замечательный прибор. Если не найдем, то проложим дорогу направленным взрывом. Считайте это ответом на теракт в Дивеево. Если вы ничего про него слышали, спросите свое начальство. Или его с вами нет?

Второе: мы найдем прибор, отключим его и вернем способности монстрам, которых вы сторожите. У них накопились бааальшие счета к своим тюремщикам.

Третье: Мы ищем двух людей: вашего нового дознавателя, он выглядит как крыса, ведет себя как крыса, но умеет подчинять себе людей. Крыса-гипнотизер. Просто скажите нам, где он прячется.

Также нам нужна ваша новая заключенная, девушка-блондинка. Отдайте нам ее живой и здоровой. Это все, на остальной персонал нам плевать. Ваша жалкая жизнь достанется вам в подарок.

Ну и четвертое: мы-то сможем отсюда уйти, мы умеем открывать двери между мирами, а вы? Пропуск у нас, только даже нам он сейчас не доступен, так что не надейтесь найти его на наших холодных телах.

Ирина облизнула пересохшие губы. Владимир сунул ей в руку бутылочку воды, она с благодарностью кивнула и приникла к горлышку. Напившись, она вернулась к микрофону и заговорила совсем другим тоном, это был прямой и не допускавший противоречий приказ:

— Каждого, кто выйдет на площадь и бросит оружие, мы заберем с собой в большой мир. Тому, кто сдаст нам дознавателя Крамера живым, мы выплатим вознаграждение. Тому, кто приведет заключенную Софью Корецкую живой, мы выплатим вознаграждение. А теперь, — она повысила голос, — все шагом марш на площадь сдавать оружие!

Это был настолько сильный приказ, что даже Сашка привстал, ноги сами несли его туда, на площадь. Мне пришлось положить руку ему на плечо, чтобы он успокоился.

— Пошли, родимые! — шепнула Наталья, все это время державшая площадь в прицеле Схимника.

Внизу начала собираться толпа. Тюремщики бросали на брусчатку автоматы и отходили в сторону, не очень понимая, что им делать дальше. Всего вышло четырнадцать человек.

— Я включил свет в тюремном блоке, — сообщил Владимир. — Персонала там почти не осталось. Только один, и нет, это не ваш Крамер. Рожа не крысы, а скорее бегемота.

Мы

посмотрели на экране, как толстяк под два метра ростом открывает клетку с какой-то женщиной. Она встала с большим трудом. Не похоже, что в этом отеле хорошо кормили постояльцев. И конечно же она была ни капельки не похожа на Соню. Хотя рассмотреть ее было трудно из-за корочки грязи. Тем более на плохоньком экране.

— Владимир, контролируй камеры, — скомандовал я, — и найди нам этот чертов подвал. В крайнем случае и впрямь взорвем пол.

— Есть, командир, — Васнецов старший шутливо отдал честь.

— Сашка, пойдем, примем почетную капитуляцию.

— А она бывает почетной? — ухмыльнулся капитан Вронский.

— Если обходится без батогов, — ответил я ему в тон.

Мы спустились к людям. Я краем глаза отметил, что Наталья на крыше бдит с винтовкой в руках.

Я жестом оставил Сашку охранять гору автоматов на мостовой. Сам же пошел навстречу толстяку, который вел к нам, а точнее нес на плече пленницу. Вблизи я убедился, что к Соне эта девушка не имела никакого отношения, ну разве что моя подруга всегда представала передо мной в образе, во что я верить не хотел.

— Вы хотели бабу? — спросил тюремщик, заметно стесняясь. — У нас только такая есть. Других женщин тут не водится.

— Это явно не Софья Корецкая, — обратил я внимание охранника на очевидное.

Потом повернулся к пленнице.

— Кто вы? Как вас зовут?

— Меня зовут Бриджит, — ответила она по-английски, на каком-то странном, возможно южном диалекте.

— Когда к вам вернутся силы, мне стоит ждать от вас проблем?

— Я знаю, что обязана вам. Вытащите меня их этой помойки, и я верну долг, когда и чем смогу. Клянусь! — Дамочка прижала руку к груди.

Мне показалось, будто в ее клятве был особый смысл, и вселенная на нее откликнулась. В этот момент силы покинули девушку, она сползла бы на камни мостовой, но мы с толстяком ее подхватили. Я нашел в одном из карманов упряжи, составлявшей часть амуниции спецназа будущего, батончик и бутылку воды, протянул узнице, она жадно впилась зубами в шоколад.

— Пленников надо кормить! — сообщил я толстяку.

— Виноват, ваше благородие! — Вытянулся тот по стойке смирно, чуть не выронив девушку, но Бриджит уже взяла себя в руки и могла держаться ровно. — А как насчет награды? Обещали за барышню!

— Не за эту. Впрочем, награду ты получишь. Я тебя не убью и вывезу туда, — я ткнул пальцем в небо, — наружу. Это много, поверь.

Я так отвлекся на всю эту интермедию с Бриджит и тюремщиком, что прозевал, как за моей спиной начало происходить нечто важное. Но истеричный отклик Натальи привлек мое внимание.

Я до сих пор не понимаю, как мы могли не заметить этот люк у самой стены администрации, в двух шагах от оружейной кучи. Из провала, до сих пор скрытого, появился крысюк Крамер, он прижал ствол пистолета к затылку Сашки. Я сделал менту рукой знак не рыпаться.