Немного грусти в похмельном менте
Шрифт:
— Так чего кричать-то, — Забота по-хозяйски присаживался к столу. — И так понимать должна, что нам надо. Девок. Каждому по одной. Как минимум.
— Мне не надо, — Калинин взял в руки вилку. — Мне бы поспать.
— О! — ткнул в его сторону Заботин. — Тогда мне две.
— Ай-ай, — покачала головой Фаина. — Еш-пей, это я тибе угащаю. А деващка денга платит нада. Он работат должна.
— Фаина, — Забота открыл бутылку и разливал водку по стаканам. — Ты что, не понимаешь всей конкретности текущего момента? Я ж тебе говорю,
— Россвенницы они все мой, — тут же угрюмо насупилась Фаина. — В инситут паступат приехаль.
— Ага, — кивнул Забота. — Особенно та, негроидная.
— Та тоже россвенник, толка далний…
— Фая… — Забота поставил на стол бутылку и взял в руки стакан. — Я рапорт составлю, сюда, в этот твой гадюшник, столько народу понаедет… и те, кто за тобой, они за тебя не встанут. Я же говорю, не тот сейчас момент. Они на тебя еще и обидятся за то, что… сама по обстановке не сориентировалась, не просекла поляну и головную боль на их голову подтянула. Ну? Поняла, что ль?
— Ай, Вова, — качая головой, Фаина пошла к двери. — Ти у мене аннажды доиграиссе.
— Ага, — легко согласился Забота и чокнулся с Калининым.
— Тибе какой? — Фаина обернулась в дверях. — Бэленкий, чорнинкий? Сиски балшой, малэнкий?
— Целиком полагаюсь на твой вкус, — не оборачиваясь, бросил Забота.
Выпив водки и съев миску распаренной «биомассы», давно толком не евший горячей пищи Моргулис попросил добавки. Новодельский щедро наложил ему еще пищевого продукта и вышел из кухни.
— Только, вы знаете, — пошатываясь вышел вслед за ним Трофим Мышкин. — У нас сегодня на самом деле рейд, это мы к вам так, по пути заглянули. Вообще-то мы очень торопимся. Это ничего, если мы… ну… не будем сегодня сырье для горючего выделять?
— Вы на службе. Не в праве настаивать, — пожал плечами Леонард Амбросиевич. — Благодарен уже за то, что не оставляете мою лабораторию без внимания, проявляете, так сказать, заботу. А то ведь, — он покосился на кабинку, в которой скрылся бедуин, — ходят тут всякие. И не откажешь, а с другой стороны, кто такие?
— Ну вот. Мы, значит, сейчас тогда и пойдем. Не выделяя сырья.
— Так, собственно, нужды я в этом на сегодняшний день уже и не испытываю. Для первого запуска моей модели горючего у меня уже вполне достаточно. Бак заправлен полностью.
— Да что вы говорите? — удивился Мышкин.
— Я вам больше скажу, — доверительно склонился к его уху Новодельский. — Я на нее уже и маршевый двигатель поставил. То есть… вообще все смонтировано. Вот она, моя
— А когда же испытания? Ведь ее же необходимо испытать!
— Всему свое время, молодой человек, — таинственно улыбнулся Леопард Амбросиевич. — Всему свое время…
— Ну, вам видней. Только… хотелось бы поприсутствовать.
— И это не исключено, — обнадеживающе кивнул изобретатель. — Почему нет? Вы мне явно симпатичны. В вас прослеживается непоседливость ума.
— Сп… асибо, — икнув, благодарно кивнул Мышкин.
— А пока вот что. У меня тут брюква закончилась. Я выйду на минутку, пока магазины не закрылись, а вы… может быть, присмотрите пока за лабораторией? Вы все-таки люди милицейские, я на вас полагаюсь.
— Нисколько не сомневайтесь, схема нам уже понятная, — уверенно заверил хозяина Трофим. — Всех впускать, кормить и никого не выпускать.
— Знаете… пожалуй, уж и не надо никого впускать. Время позднее. А араба этого, наоборот, выпустите. Пусть идет, странный он какой-то.
— Понятно. Можете не волноваться. До вашего возвращения все под нашим контролем.
— Благодарю вас.
Новодельский надел потертое пальто, взял в руки авоську и пошел за брюквой.
На город опустились ранние февральские сумерки.
Юрий Страхов, Лобов и два их новых приятеля вышли из распивочного заведения, отошли от него метров сто, повернули за угол и остановились.
— Ну что, — Федор протянул вперед скованные разболтанными «браслетами» руки. — Идем ко мне в гости-то?
— Нет, Федюнь, — Лобову, далеко не с первого раза попавшему ключом куда надо, все-таки удалось освободить его от наручников. — Ты извини. Я тебя уважаю, ты мужик — во! Но… мне к профессору надо, понимаешь? У нас с ним дело. Ты уж не обижайся, а?
— Я, собственно, в буквальном смысле не профессор, — поправил его Всеволод Петрович, — но, тем не менее, в известном смысле…
— А ты, Юрик? — растирая запястья, Федор взглянул на Страхова. — Мы с тобой про самолеты поговорим. И банка вон у меня с собой. Пошли?
— А я и с радостью, — развел руками Страхов. — Нет вопросов.
— Слушай, — засомневался Лобов. — А это… нам же в управу обязательно нужно сегодня в конце дня вернуться. Петровичу же за рейд отчитаться надо.
— Ну и что? — Страхов безуспешно пытался соединить хвостики разъемной молнии на куртке. — Ну и что? Ну давай договоримся, ровно… во сколько? Ну… короче, через пару часов на крыльце управы. Согласен?
— Мы успеем? — обернулся Виктор к Всеволоду Петровичу. — Вы мне обещали несколько оригинальных рецептов переписать. Успеем?
— Вне всякого сомнения. Успеем даже и новый продукт продегустировать.
— Ну и все, — Страхову все-таки удалось соединить кончики молнии и застегнуть куртку. — Разбежались?