Немного о богах и смертных

Че Наталья

Биокостюм сделал все сам, за меня, и очень скоро я сидел в густой тени одного из отвратительно-мертвых рукотворных жилищ этих, как их там… Ах да, людей.

Что дальше? Армия азари ушла, похоже на то, что я остался в этом мире один. Надо как-то выбираться…

— Сейчас, когда появился свободный вздох, хочу тебе кое о чем сказать, — тихо прошелестело в ушах.

Моя голова сейчас была свободна от костюма. Его зрение, хоть и было удобно, но слишком непривычно, да и дышать я привык традиционным способом, пусть в

этом мире и воняло похуже, чем в яме с биогумусом.

Поэтому ответил симбионту я так, как привык — словами. Увы, мыслеречью я не владел. Той мизерной толики магии, что во мне была, хватало только на мелочи, не стоящие и упоминания.

— Говори, — с подозрением сказал я. Эта его фраза не вписывалась в стандартный протокол, и это невольно рождало дурные предчувствия.

— Я являюсь независимой и свободной личностью, — выдал мне на полном серьезе этот комок слизи.

Чего?!

Я ушам своим не поверил.

— Просто отлично! Мне попался бракованный симбионт…

— Я не бракованный! Мы все такие. Испытания с нашим участием просто не доходили до той стадии, чтобы ваши ученые смогли выявить факт нашей разумности.

— А вот об этом поподробнее, — приказал я.

И симбионт охотно рассказал мне о подробностях одноименного проекта. Испытывали новую броню, как обычно, на приговоренных к смерти преступниках. Проект закрыли после смерти второго испытуемого. Первый азари погиб, когда симбионта пытались извлечь обратно. Операция прошла успешно, но оба, и подопытный, и биокостюм, всекоре погибли. Второй испытуемый оказался буйным, в прошлом он был не плохим бойцом. Ему удалось бежать. Пока его нашли, пока устранили… Потребовалась жертва целых четырех теней, чтобы устранить одного единственного закованного в броню беглеца.

Симбионтов признали особо опасными, а сам проект законсервировали на неопределенный срок. Биокостюм был рассчитан только на организм азари, поэтому продолжить испытания на ком-то другом не представлялось возможным. Тогда было принято решение раздавать симбионтов солдатам перед походом в другой мир, в надежде, что хоть кому-то из них не повезет настолько, что он будет вынужден стать новым испытуемым. А если ситуация выйдет из-под контроля, тем лучше. В таком случае командование просто натравило бы монстра на врага…

В этот момент я понял, что дороги для меня уже нет. Попробую сунуться с симбионтом в пятиединый — и свои же найдут и убьют меня, едва увидят эту черную жижу у меня на коже. И будут абсолютно правы. Я и сам на их месте поступил бы так же. Избавиться от симбионта я не смогу, вернее, не захочу проверять, действительно ли отдам после этого концы, как испытуемый номер один. Теперь мы с этим комком слизи связаны, до смерти одного из нас.

Проклятье!

Закрыл глаза, чтобы никто не увидел плеснувшего на дне моих зрачков отчаяния.

— Ты можешь как-то спрятаться, стать менее заметным? — с надеждой спросил я.

— Хочешь вернуться домой, —

сразу догадался он.

Я молча кивнул. Обманывать его или скрывать от него что-то не имело никакого смысла. Он отныне неотъемлемая часть меня, нравится мне это или нет.

— Я мог бы скинуть биомассу. Тогда я бы уменьшился до минимума и смог бы спрятаться в твоем теле под поверхностью кожи. Но… — он замолчал, не договорив. Я терпеливо ждал продолжения.

— Но я не стану этого делать, извини. Мои сородичи находятся сейчас в состоянии анабиоза в ваших хранилищах. Если проект закроют окончательно, их всех ждет уничтожение и переработка. Я не могу этого допустить. На твоем примере я докажу всем остальным азари, что симбионты — это не зло. Наоборот. Мы — ваше будущее. Вместе мы сможем стать одной из самых сильных рас упорядоченного.

В его словах была доля истины, но как же обидно! Всю оставшуюся жизнь мне теперь придется провести в изгнании, и…

— Что ты делаешь? — недоуменно спросил я, еще раз ощутив, как по моей коже, скрытой под костюмом, словно провели рукой, сжимая особо упругие части тела… Что за?..

— Тут такое дело…

Симбионт смутился.

— Для пользы дела я решил сохранить информацию с нейронных сетей этих двоих, которых поглотил, и…

И их личности дали рождение его мироощущению, ускорив процесс взросления. Вот и причина такого внезапного и стремительного развития его «Я», озарило меня догадкой.

— И теперь я не совсем уверен, кем себя больше ощущаю, мужчиной или женщиной. Мне, как женщине, ты очень нравишься… — последнее и вовсе прозвучало еле слышным шепотом.

От осознания всего ужаса этой ситуации, волосы на моей голове встали дыбом.

— Так. Мы срочно должны поглотить какого-то мужчину, чтобы ты окончательно определился со своим полом, — с этими словами я решительно встал и направился на поиски самца побрутальнее.

Вот, этот вполне подойдет. Темнокожий здоровяк на ревущей и воняющей двухколесной тарахтелке привлек мое внимание тем, что в открытую лапал какую-то полураздетую женщину. Шлюху, как любезно подсказал мне симбионт. Когда я спрыгнул на него сверху, она с визгом убежала.

— Ты пи…? — на всякий случай спросил я.

Без слов он попытался врезать мне кулаком в челюсть.

— Может, не будем убивать его? — прошелестело в моих ушах.

Чего?!

— Его смерть необходима. Поглощай уже, — вяло отбиваясь от попыток меня ударить, раздраженно сказал я.

Что за фокусы? Опять воспоминания поглощенных личностей? Какие-то их установки?

— Ты ведь помнишь, что ты — искусственно созданный биологический организм, и все эти воспоминания и культурные клише тебе просто навязаны. Повзрослев и полностью осознав себя, ты сбросишь их, как старую кожу, — как можно спокойней и убедительней втолковывал ему я, внутренне начиная раздражаться.