Ненависть и ничего, кроме любви
Шрифт:
Глава 23
— Идешь в столовую? — спрашивает Ирка, а я безмолвно киваю.
Главная сцена нашего вуза полна — голодные студенты молниеносно разбирают еду и места за столиками. Мы с Ирой едва успеваем занять последний в самом дальнем углу. Ее поднос как обычно ломится от тарелок со всевозможной едой, на моем же и так излишняя порция супа и салат из помидоров — я бы и это не взяла, но утреннее происшествие все соки вытянуло, есть хочется до ужаса, и кажется, что живот к спине липнет. Правда еда вся какая-то безвкусная, словно пластиковая, и ем я без аппетита.
— Ты
— Устала. Ночью диплом писала, а это требует времени, особенно, когда не понимаешь, о чем пишешь.
— Что у вас с Марком? — будто невзначай спрашивает она.
— А что у нас с ним? — некрасиво отвечать вопросом на вопрос, но и задавать такие вопросы тоже не верх приличия.
— Ну, — тянет Ирка, — раньше вас подпускать друг к другу было страшно, а теперь тишина.
— Все взрослеют рано или поздно. Марк не исключение, — стараюсь говорить ровно, чтобы не вызывать подозрений.
— Значит, многолетняя война закончилась нейтральным миром? — не унимается подруга, чем слегка выводит меня из себя.
— Полагаю, да, — отвечаю коротко и во избежание развития разговора тут же перевожу тему, — а что у тебя?
— А что у меня? — в отличие от меня Ирка, видимо, не претворяется непонимающей.
— Ну, какое продолжение имеет история с Мартыновым?
— Никого, — сказала, как отрезала, — какое продолжение может быть с ним у меня?
— Он явно был заинтересован, — пожимаю плечами.
— В ком? — спрашивает Ирка громче нужного, но тут же осекается и понижает голос, — во мне? Заинтересован он вон в той девице, — Ирка кивает головой куда-то в сторону, я перевожу взгляд в том же направлении и на противоположном конце столовой вижу Егора.
Мартынов сидит едва ли не в обнимку с какой-то девушкой — симпатичной, но простой. На фоне рядом сидящей Дианы она слегка меркнет, особенно оттого, что белобрысая амеба даже в столовой ведет себя кричаще — на показ. Она громко и заливисто смеется — даже до нашего столика долетает ее колокольный звон, и активно жестикулирует, привлекая к себе всеобщее внимание. Так бы и дала ей подзатыльник, чтобы меньше паясничала. И мое желание двинуть ей растет по мере того, как за стол с подносом в руках садится Марк, а эта громкая дура тут же липнет к его плечу, словно ее магнитом притянуло.
— Во мне он заинтересован разве что как в объекте спора или насмешек, — добавляет Ира, и я вынуждена повернуться к ней.
— А мне в последнее время казалось, что ты ему нравилась, — честно признаюсь я, — хотя и странно это признавать.
— Вер, опомнись! — фыркает Ирка, с особым усердием кромсая кусочек отбивной, — сколько у него баб было? Вон очередная рядом с ним сидит — вот они ему нравятся. А надо мной он издевался.
— Ир, знаешь, — начинаю я и замолкаю, пытаясь подобрать слова, которые совсем не хотят складываться в предложение отчасти из-за увиденного, — часто проще общаться с теми, кто безразличен. Рядом с ними не пропадает дар речи и сердце не пускается в галоп, — пытаюсь объяснить я, опираясь на собственные ощущения, — и в душе не екает, если видишь их с кем-то
— Это все лирика, — отмахивается Ирка, — а реальность вон сидит с ним рядом за столом.
Еще раз кошусь в сторону троицы. Среди них только Мишка как всегда один. Как в басне: а Васька слушает да ест. Марк что-то рассказывает, а все остальные смеются. О чем таком он может говорить, интересно? Вдруг он поворачивает голову, и я тут же отворачиваюсь, надеясь, что не заметил, как я пялилась на него все это время.
— Верка, привет! — тяжелые руки Димки ложатся на мои плечи.
— Привет, спортсмен, — улыбаюсь я, Ирка тихонько кивает, — обедать пришел? Садись к нам, — предлагаю я, так как вокруг нет ни одно свободного стола.
— Я с Максом, — говорит Димка, как бы оправдываясь, — он на раздаче.
— Ну садитесь вместе с Максом, — предлагает Ира, — тут места достаточно.
Димка улыбается и плюхается на соседний со мной стул. Этот человек всегда позитивен, от него только энергией подзаряжаться, как от батарейки.
— Ты чего со мной не ездишь? — вдруг спрашивает друг, — нам же в одну сторону! На автобусе, небось с утра ехала?
— Была хорошая погода, — оправдываюсь я зачем-то, — хотелось прогуляться немного, и вышла я из дома рано.
— Сюда! — кричит Димка через плечо, активно жестикулируя руками, и к нашему столу подходит парень, который едва несет в руках заставленный до отказа поднос, — чего так долго?
— Очередь видел? — отзывается Макс, без спроса усаживаясь на свободный стул рядом с Иркой, — Макс, — представляется он нам обеим.
— Я Вера, а это Ира, — представляю я нас.
Максим — приятный на вид парень, я бы даже сказала, смазливый. В таких, как он, обычно девчонки с первого взгляда влюбляются. Правильные черты лица, смоляные волосы в современной стрижке, атлетичное телосложение — мечта героинь романов.
— Мой одногруппник, — добавляет Димка, будто это что-то меняет, — ты чего такой грустный?
— А ты сейчас на какой паре был? — глядя исподлобья, спрашивает Максим.
— На той же, что и ты, — отвечает Димка немного грубо.
— Тогда что спрашиваешь? Палыч — гребаный дементор, блин, всю энергию как пылесосом за полтора часа. И я еще додумался сесть на первый ряд и всем нутром прочувствовал его, так сказать, давление при диагностике машин. Я там больше не сяду.
— Ну да, еще и рефераты задал по этой теме, — грустно кивает друг.
— Он задал рефераты? — обалдел Макс.
— Ну да.
— Это надо заесть, — качает головой Максим, решительно пододвигая к себе поднос с тарелками.
— Обожди, — обрывает его Димка, — тут вообще-то и моя доля есть, — и стаскивает с подноса картошку с двумя котлетами.
Я, как и Ира, не могу сдержать смешок от их поведения, более того, я никогда не видела Димку в таком амплуа. Всегда серьезный и вежливый он впервые предстал передо мной в образе обычного подростка.
— Смешно тебе? — кричит он на всю столовую и пытается взъерошить мне волосы, за что тут же получает внушительный тычок в бок, но вместо обиды начинает гоготать.