Ненужная жена. Хозяйка лавки "У блюдечек"
Шрифт:
— Элизабет! — от голоса Эридана все волосы на моём теле встают дыбом. — Где ты?!
Глава 14
— Элизабет! — властный голос Эридана эхом отражается от стен. — Если ты думаешь, что от меня можно спрятаться, то сильно заблуждаешься!
Перец поворачивается ко мне. Янтарные глаза становятся серьёзными, шерсть на холке встаёт дыбом.
— Элизабет, — шепчет он едва слышно, — Что бы ни случилось, не выдавай ему, кто ты.
Сердце колотится как безумное. Я встаю, машинально поправляю
Чёрт. Буду врать, что нашла одежду в доме. Руки дрожат, когда я слышу тяжёлые шаги на лестнице. Когда он ступает на второй этаж моего жилища, ладонь в том месте, где впитались осколки чашки, начинает пульсировать.
Эридан возвышается на пороге, как грозовая туча. Он успел переодеться, теперь его тёмно-синий камзол расшит серебряными нитями, которые мерцают в свете магического кристалла. Чёрные, как вороново крыло, волосы небрежно схвачены лентой. Он по-прежнему красив, но что-то изменилось. Может, конечно, из-за полумрака, но Эридан кажется немного бледным.
— Где она? — в его голосе лязгает металлом едва сдерживаемая ярость.
Я чувствую, как по спине пробегает холодок. Воздух в комнате сгущается, становится тяжёлым.
— Кто? — стараюсь говорить спокойно, хотя внутри всё сжимается.
— Не притворяйся, — он делает шаг вперёд, и я невольно отступаю. От него исходит почти осязаемая волна гнева. — Артефакт, который ты украла.
Да вашу ж мать… Ну и как мне объяснить, что я её расколола, а потом в себя втянула? Он мне голову одной рукой раскрошит. Будто яичную скорлупку.
— Я ничего не брала, — говорю твёрдо, хотя метка на ладонь начинает гореть сильнее. — Ты сам выгнал меня, помнишь? — горечь в голосе появляется сама собой. — Сказал, что теперь будешь счастлив с Никой.
Его лицо искажается, словно я ударила его. На мгновение в глазах мелькает что-то похожее на боль, но тут же исчезает.
— Не смей произносить её имя! — рычит он, и я замечаю, как его руки сжимаются в кулаки. — Артефакт пропал после твоего ухода. И ты прекрасно знаешь, насколько она важна.
Перец наблюдает за нами с подоконника, его хвост нервно подёргивается.
— И поэтому ты мчался в такую даль? Может, стоило поискать дома? Или спросить у своей… — я запинаюсь, — новой хозяйки?
Эридан проходит в комнату, его сапоги оставляют следы на свежевымытом полу. Я понимаю, что он запачкался, пока шёл от улицы до крыльца моего дома, а потом ещё собирал пыль с первого этажа, но всё равно обидно. От него пахнет озоном, как перед грозой, и ещё чем-то горьким, металлическим.
— Не дерзи мне! — огрызается он. Голос спокойный, но от его звучания всё равно хочется заткнуться. — Эта чашка… очень важна.
Я замечаю, как его пальцы слегка подрагивают, а на виске пульсирует жилка. Что-то определённо не так с ним.
—
Эридан хмыкает и действительно методично обыскивает помещение, заглядывая в каждый угол, открывая ящики. Его движения становятся всё более резкими, нервными.
— Ты взяла её, — его голос звучит хрипло. — Только ты знала, где я её хранил.
Моя ладонь пульсирует. Будто пытается дать своему хозяину знак. Я прячу руку за спину, прислоняясь к столу.
— Значит, плохо прятал, — отвечаю я, наблюдая, как он перебирает ржавые столовые приборы. — Или недостаточно доверял своей жене.
— Бывшей жене, — резко оборачивается.
— О, так теперь ты это признаёшь?
Внутри поднимается волна горечи. Чья она? Преданной бедняжки Элизабет? Или я снова говорю с Димой через образ этого красивого актёра?
— А не ты ли клялся в вечной любви? — это уже импровизация. Понятия не имею, говорил ли этот гад подобное своей жене. — Не ты ли обещал, что мы всегда будем вместе?
— Я не обязан перед тобой отчитываться! — фыркает Эридан и с грохотом захлопывает ящик.
Он злится. Но на что? Не может найти чашку? Или из-за моих слов?
Совершенно не к месту возникает идея. Глупая и бредовая, но… а что если сработает?
— Знаешь что? — говорю я, поворачиваясь к Эридану. — Если тебе так нужна эта чашка, я могу сделать новую. У меня в подвале есть печь для гончарного дела. Я собираюсь запустить производство, но мне нужна помощь. Если подсобишь, я сделаю тебе новую чашку. У достаточно опыта.
Господи, в голове это звучало лучше, чем сказанное вслух.
Эридан застывает посреди комнаты. Его взгляд становится почти безумным.
— Ты… — он запинается, и я вижу, как его пальцы начинают подёргиваться сильнее. — Думаешь, обычная глиняная чашка может заменить древний артефакт?
Перец спрыгивает с подоконника и бесшумно приближается к нам, его шерсть встаёт дыбом. Так… нужно сворачивать этот разговор, пока я не ляпнула ещё чего-то лишнего.
— Я сказала всё, что могла. Твоего артефакта у меня нет. Если ты не хочешь, чтобы я изготовила новую чашку, то уходи, Эридан.
Он стоит неподвижно, как статуя, глаза сощуренные. Выглядит так, будто получил тарелку гнилых фруктов в дорогущем ресторане и понимает, что ничего с этим не поделать.
Наконец, он резко разворачивается и идёт к двери. На пороге останавливается, его силуэт чернеет в дверном проёме.
— Я узнаю правду, — его голос холодно. — И если ты причастна к исчезновению артефакта…
— До свидания, Эридан, — перебиваю я, чувствуя, как дрожат колени.
Когда его шаги стихают, а с первого этажа слышится хлопнувшая дверь, я медленно сползаю по стене на пол. Холодные доски приносят облегчение моему горящему телу. Ладонь пульсирует, словно живое существо. Рвётся к хозяину.