Необъявленная война
Шрифт:
Движением, заставляющим ненадолго задержать дыхание...
На один удар сердца отстраниться, чтобы вновь почувствовать сладость первого касания. Хотя бы что-то похожее...
Раствориться, погружаясь в ощущения с головой, не веря самой себе. Просто, чтобы понять...
Это случилось.
Малфой поцеловал ее.
Не останавливается.
Никакой робости в движениях. Только желание довести друг друга до срыва, вжаться сильнее, разрушить эту неблизость... Они оба этого хотели.
И в тот же миг, когда Гермиона почувствовала его язык, ее и без того часто бьющееся сердце ускорилось. Поцелуи Малфоя были не просто приятны, они отнимали рассудок по каплям. Заставляли ее отвечать ему с придыханием и подаваться всем телом навстречу. Еще слабо, но трогательно. Волнующе…
Всё ближе и ближе...
А Драко не спешил — подкрадывался к её желаниям.
Она чувствовала, как трепетно его руки гладили ее волосы, шею, плечи… Гермиона сама не осознавала, в какой именно момент обняла его в ответ. Прильнула, будто невидимые нити притянули ее к Малфою.
Она ошиблась в себе. В нем.
И Драко тоже.
Языки пламени вдруг обожгли его вены. Сердце отчаянно застучало о ребра, заявляя о том, что это — она… Та, которая ему нужна.
Но Малфой протестовал! Каждой клеточкой. С каждым вдохом. Выдохом. С каждым движением губ.
«Нет! Это невозможно…»
Может, и так… Только все тело Драко ломило от жара и возбуждения. Сейчас сам Малфой готов был поклясться, что это в жилах Грейнджер течет магия. Магия, заставляющая целовать ее более страстно.
И он целовал. Смело. Самозабвенно.
Драко уже не ограничивался только губами. Не получалось. Но ведь так и должно было случиться… Так задумано…
Он целовал шею, ощущая тонкий аромат духов. Спускался ниже и ниже...
Он хотел большего… Намного большего! Хотел Грейнджер. И в какой-то момент стало вдруг наплевать на ее «нельзя»…
Если оно прозвучит.
Но его не было.
И не могло быть!
Драко верил в это.
Резко распахнув её мантию, Малфой расстегнул пуговицы на блузке. Его руки
Какого оно цвета? Потом он даже не вспомнит. Только грудь…
Желание остановить Драко исчезло у Гермионы с первым стоном, как только его губы с плохо скрываемой жаждой прильнули к соску. Она почти забыла, что это нелепый спор…
«Как же сладко…»
— Мал...
Гермиона изо всех сил старалась произнести хоть слово протеста, но ее тело, тающее под ласками, не позволяло ей этого.
А Драко не просто не хотел останавливаться. Ему казалось, что он буквально не сможет.
Не сможет. Но должен!
«Чтобы победить... Чтобы проучить... — сработали проблески сознания. — Я не насильник, я зачарован. Грейнджер сломается, я знаю. Еще немного… Давай».
Малфой все ждал капитуляции, но ее не было. А неровное дыхание и стук неистового сердца лишь усиливали собственное желание.
«Соберись, черт возьми! — потому что если он зайдет дальше, уже не остановиться. — Или ты скажешь это...»
И когда Драко снова впился губами в ее губы, в какое-то мгновение поймал себя на слове:
— Грейнджер, я… — он почти обронил это. «Почти…» Звук собственного голоса будто окатил ледяной водой.
Драко решительно отстранился. Только он знал, чего ему стоило придать лицу обычное холодное выражение.
Гермиона победно посмотрела на Малфоя и со сбивающимся дыханием тихо произнесла:
— Что ты хотел сказать? Давай, продолжай.
Она и ждала этих слов, и боялась. Но почти проигравший судорожно искал способ изменить ход ее мыслей.
— Я… Я думаю, на сегодня хватит, — Драко поправил свой пиджак. — Мне столько всего надо сделать, что лучше я пойду спать, — и сам стал застегивать одежду Грейнджер.
— Ты испугался? Или признаешь свое поражение, Малфой? — с легкой улыбкой спросила Гермиона, но понимала, что так запросто он не сознается. Даже если, действительно, почти проиграл.
— И не надейся! — надменным голосом произнес тот. — Между прочим, это была проверка боем. И мне кажется, она прошла успешно, не правда ли? Кто-то возбужден не на шутку.
Губы и щеки Грейнджер пылали, знакомое тепло неудержимым потоком разливалось по всему телу, но она по-прежнему не собиралась соглашаться с Малфоем.