Необъявленная война
Шрифт:
— Здесь сложно ответить, не сболтнув лишнее. Ты с ума меня сведешь!
— Малфой…
Он долго раздумывал, избегая направленного на него вопрошающего взгляда, разглядывая носки собственных ботинок, прежде чем ответить:
— Дело не только в том, что ты оказалась такой сильной. Дело в моих ощущениях. Я намеренно избегал тебя, пытаясь разобраться в том, что происходит. Такое
— В чём?
— В ком, — поправил Драко. — В себе. В тебе. Давай оставим всё на потом, — ему казалось, что сейчас Гермиона слишком многого от него просит.
— Думаешь, ты один растерян от того, что происходит?! Так я тебе признаюсь, что это не так. Драко… Я интуитивно чувствую, здесь что-то серьезное. Если тебе нужна помощь, ты должен сказать мне об этом. Или хотя бы намекни. Я пойму.
— Это меня как раз и пугает, — он сделал длинную паузу, собираясь с мыслями. — Понимаешь, я не такой, как все.
— Это я тоже знаю. Еще одна попытка.
— Рядом с тобой я меняюсь. И я практически уверен, что дело в тебе. Это, возможно… магия, а, возможно, и нет, — Драко испугался, что сказал слишком много, но было уже поздно. — Может быть, все сразу. Иногда я думаю, что ты не просто щит для моего «Я», а, скорее, зеркало. И часть меня идет против самого Малфоя. Поэтому мне очень-очень сложно себя контролировать, когда я возбужден. Но и когда это не так, я засыпаю и просыпаюсь с твоим именем. Я хочу верить, что это все — настоящее или, как минимум, необратимое. Ведь именно ты пытаешься обогатить мой мир чем-то особенным и разбудить то, что было спрятано. Я надеюсь, что необходимое самообладание вернется ко мне, и от своих чувств я отказываться не хочу.
— И не надо. Знаешь, твое отсутствие самообладания меня очень волнует. В том самом смысле. Но зачем ты хочешь от этого избавиться?
— Я боюсь, что наделаю глупостей. Непоправимых. Не хочу вдруг стать неуправляемым. Хотя раньше ни с кем такого не случалось, никогда не знаешь заранее, что ждать от этого Малфоя. Впервые в жизни я хочу все сделать правильно, Грейнджер, — желания сболтнуть еще больше лишнего не было, и Драко поспешил переключить внимание. — Так как насчет губ?
— Все как-то туманно, — обдумывая услышанное, ответила Гермиона.
— Все, что могу. Будем считать, что я ответил. И что там тебя волнует, напомни? — Драко нервничал. Его проклятая кровь будто развязывала ему язык, пытаясь нанести удар. Стараясь отпугнуть Грейнджер, не давая тем самым Малфою ни малейшего шанса.
Сколько Драко еще продержится? Неизвестно.
— Ты… — тихо прошептала Гермиона.
И она поцеловала
Прикосновение ее губ были голодными. Бездумными. Пылающими. Не позволяющими Малфою удержаться от того, чтобы мысленно произнести:
«Ге… Гермиона…»
Сегодня ему было явно сложнее себя сдерживать, чем в прошлый раз. Наверное, более сильный страх совершить ошибку не давал проявиться этому в полной мере. Малфой ускорил поцелуй… обжег дыханием…
— Драко… стой… Драко… — Гермиона уперлась ладонями в его плечи.
— Перестань повторять мое имя… Черт!
Он стал жадно целовать ее, и его руки бесцеремонно блуждали по телу Гермионы. Если она и хотела сделать этот поцелуй коротким, то не смогла бы. Сама мысль, что теперь это не из-за дурацкого спора, а из-за нее, заставляла неосознанными стонами отвечать на его ласки. Как только Малфой слегка прикусил ее нижнюю губу, она с трудом оттолкнула его.
— Можно… я спрошу не про нас? — пытаясь выровнять дыхание и отвлечь их обоих от желания продолжить игру, спросила Гермиона.
— Ты же так просто не отстанешь? — Драко дышал намного глубже нее. — Наверное... да, спрашивай. И с тебя снова поцелуй.
— Ты так и будешь меня подлавливать, Малфой? — в эту минуту Грейнджер нисколько не злилась. Ей он таким нравился.
— Постоянно. Иначе не умею. Знала, на что шла.
— И что на этот раз? — Гермионе хотелось поддаться. У опасности и искушения свой неповторимый аромат. И они оба это чувствовали.
— Выбирай сама. Сейчас я буду снисходителен.
Драко даже и подумать не мог, что она расстегнет пару пуговиц на его рубашке и поцелует открывшуюся взгляду полоску тела. Он чувствовал прикосновение ее мягких губ и языка, и желание дало знать о себе с новой силой.
Малфой тихо взвыл, приподнял Гермиону и прошептал в полуоткрытые губы:
— Ты напросилась… нагло… глупо… — он поцеловал ее. Снова. Так же нетерпеливо и жарко. Пресекая любые возражения.
Спешно потянул завязки на ее мантии, целуя изогнутую шею.
— Не говори «нет»… — сорвалось с его губ. — Еще рано… Только не сейчас!
Его руки смело заскользили по груди Гермионы, и, если бы она не остановила его, он бы стал раздевать ее. Без сомнения!