Необъявленная война
Шрифт:
— Хочу... всегда.
«Пожалуйста» — витало и шептало вслед за ней.
Драко торопился, стягивая тесную одежду. Оставил только трусики и вернулся к алым губам, заскользил руками по хрупким плечам, опуская Гермиону на кровать. На ту, что хранила его сомнения и боль. На ту, на которой он мечтал о любви.
— Как же трудно сдерживаться, когда ты такая…
Гермиона ныла душой и телом от его прикосновений, а они уже спускались от шеи к груди. Спина непроизвольно выгнулась, как только жаркий рот достиг соска. Удовольствие было таким острым, таким глубоким, что заставило признаться:
— Хочу... с первого поцелуя.
Никакого ответа Гермиона не ждала. Просто парила. Просто хотела. Ласковых рук на своей груди. Губ. Языка. Тихих гортанных звуков, отдающихся едва уловимой вибрацией на коже. Под кожей. Глубоко внутри. Между бедер.
Драко приподнялся и снова поцеловал Гермиону в губы, лаская кончиками пальцев тонкую шею. Он дразнил её своей безупречностью, своим языком, он обрывал поцелуи, отдаляясь и возвращаясь, заставляя всё сильнее и сильнее прижиматься бедром к возбужденному члену.
Голод не стихал, и Гермионе казалось, что это с ними впервые. Впервые, потому что останавливаться никто не хочет. Не просто не хочет — не может. Не собирается даже...
— Открой глаза, — поймала она полушепот Драко. Их взгляды встретились. — Ничего не бойся, когда ты со мной.
— Но мне не страшно. Я...
Гермиона запнулась, потому что его губы накрыли ее губы. Снова. Стали спускаться всё ниже и ниже... Перехватило дух, когда они достигли живота и прошлись по изгибу бедра, когда она ощутила горячий выдох на нежной складке между ног... Легкими пальцами Драко ласкал её через мягкий хлопок, усиливая желание с каждым ударом сердца.
— Драко, пожалуйста...
— Жди, — чувственная пытка.
Учащенное дыхание Гермионы столкнулось с его, когда он вернулся к губам, распаляя сознание, оборвав интимные ласки. Возбуждение диктовало свои условия. Свои правила. И всё бы так и случилось, если бы… для неё это было не впервые.
— Я… — голос Гермионы смешался с шелестом поцелуев. — Я хочу... дотронуться до тебя…
Драко перехватил ее руку на собственном бедре, крепче прижав к телу.
— Нет. Не сегодня. Тебе придется меня слушаться.
— Придется? — с вызовом.
— Свяжу, — маленькая угроза. Несерьезная, но вкусная.
—
— Жди, — верх наглости. Но это же Малфой.
— Я тебя убью! — неужели это сорвалось? Так громко и моляще...
Он почувствовал, как Гермиона, едва приподняв бедра, сама сняла с себя трусики. Это было провокацией. Сладкой, желанной, отчаянной.
— Убей.
Драко, чуть не поддавшись, лишь сильнее развел стройные ноги и… приник ртом к атласной коже между ними. Трепетно и нежно провел по ней губами, заскользил языком, обвел по кругу, сбивая и без того неровные стоны Гермионы. Будто сливаясь с удовольствием, он чувствовал, как отвечает тело на нестыдливые касания.
Она забывала дышать, напрягаясь и млея, когда влажные движения стали более точными, приближая её к оргазму. Драко пытал хождением по самому краю, отрываясь от разгоряченных уголков, так и не доводя до финальной точки. Вместо этого он терзал грудь и кусал приоткрытые губы, любуясь незабываемым светом в глазах.
— Черт, ты необыкновенно красива.
— Я хочу... Пожалуйста.
Снова пожалуйста. Эти мольбы вызывали дикий протест, и Драко продолжал дразнить Гермиону раз за разом, пока она, не выдержав, стала мягко, но настойчиво, прижимать его голову к разведенным бедрам, всем своим существом показывая, что медлить дальше — преступно. Истерзанные стонами губы горели, повторив признание как спасение:
— Люблю тебя, — казалось, что еще совсем немного, и это произойдет — яркая вспышка затопит целиком. — Очень люблю...
Всё.
Он склонился над покрытым легкой испариной телом.
Гермиона ахнула, почувствовав нежное прикосновение, и колени невольно сжали узкие бедра. Но она не почувствовала нестерпимой боли, когда Драко стал медленно входить. Момент первого проникновения оказался и сладким, и не слишком мучительным, её боль притуплялась жаждой обладания — такой сильной, что страху и волнению не хватило места.
Войдя, Драко дал им передышку. Он стал осторожно двигаться, прижиматься плотнее, разбавляя близость наслаждением. Он повышал болевой порог, надеясь заглушить первые толчки:
— Гермиона, ты в порядке? — Драко поцеловал её дрожащие губы.
Легкий кивок в ответ.
Опираясь на локти, он позволил укусить себя, разделяя боль. Дыхания сливались в одно, стоны смешивались, движения ускорились в такт обоих сердец. Любящих. Счастливых. Растерянных.