Необъявленная война

Фрейфея

Она чувствовала толчок за толчком, комната кружилась, в голове всё путалось, и ощущения с каждой волной лишь усиливались, заглушая жжение, прогоняя боль за невидимую черту, потому что сама природа оберегала. Подталкивала разводить ноги все шире и шире, позволяя скользить именно там, где требовало крайнее возбуждение. Казалось, что чувствуется не только жар тела, мужская твердость, вены и напор, но и намного большее. Гермиона отвечала на поцелуи, глубокие и не очень, любуясь Драко и взывая к нему мысленно:

—

Да… — только и успела прошептать она, прежде чем её губы, приоткрывшись, замерли.

Это был тот самый момент, когда ласки уже не нужны, и один взгляд становится решающим.

И недостающим.

Драко понял: она кончила. Кончила с ним. Он не мог отвести глаз от Гермионы. Просто не мог. А она даже не услышала свой громкий и протяжный стон, затопивший его сознание. Ее оргазм угасал красиво и правильно, заставляя плавится вслед за ней.

Гермиона целовала Драко. Не целовала — пила. И теперь хотела только одного: ощутить последние штрихи и рваное дыхание, обжигающее кожу.

Толчок.

Толчок.

Еще один.

Еще...

Как удары сердца.

Пока губы Малфоя не застыли в немом крике. Он окутал, опутал её собой подоблачным стоном.

Всё?

Драко не выходил, с нежностью целуя Гермиону и повторяя ее имя будто заклинание. Разве мог он дольше сдерживать то, что не один раз рвалось с губ?

Малфой почувствовал, как отчаянно и беспощадно стала закипать его кровь, и уже почти теряя сознание, выдохнул:

— Я люблю тебя.

Глава 15. Маленькое осложнение

Сквозь туман, окутавший голову, до Малфоя долетали отдельные слова и преследовало совершенно ясное ощущение, что его бьют по щекам. Испуганный, надоедливо-приятный голос звал его по имени, возвращая подобие сознания. И вам «доброе утро!» Драко приоткрыл глаза, когда чьи-то руки легли ему на плечи.

— Наконец-то, — выдохнула Гермиона. — Ты так меня напугал… Я уже думала бежать за мадам Помфри. Представляю ее лицо при виде эдакой картины! — её сетования разбивались о тишину. — Драко, ты слышишь меня?

Он, не говоря ни слова, приподнялся, вскинул бровь и уставился на нарушительницу спокойствия, смаргивая густую пелену на глазах. (Видимо, кому-то здорово врезали...)

Драко потер веки, стремительно обретая зрение, и взвыл:

—

Вот как знал!.. Черт! Третий стакан был лишним. Хотя... — он оглядел полуголую гостью. — Ничего ведь смертельного не произошло, нет? Немного человеческих радостей еще никому не вредило.

Она ахнула.

— Правда, никогда не думал, что это окажешься ты, Грейнджер, — Драко секунду поразмыслил и вытянул руку, намереваясь привлечь к себе соблазнительное видение. — Моя рубашка тебе, конечно, очень идет, но на мне она тоже прилично смотрится. Не утащи.

Гермиона с неверием попятилась назад, комкая ногами кремовое покрывало.

— Я... — совсем слабо произнесла она. — Ты… — и прикрыла от потрясения рот.

Они молча смотрели друг на друга несколько мгновений, пока сначала не повеселели глаза Малфоя, а потом и губы растянулись в широкой улыбке. Озорной блеск в глубине зрачков говорил сам за себя.

— Видела бы ты свое лицо, Гермиона! — Драко зашелся заливистым смехом.

Но как только она, разозленная подобной выходкой, набросилась на шутника с «кулаками», его смех сразу стих и смешался с чем-то вроде: «Ой!» и «Пощади!»

— Малфой, я убью тебя! — метала взъерошенная Гермиона, хлестая его ладонью, но не до фанатизма.

— Ты уже грозилась! — по-доброму издевался Драко. — И что?..

— Как ты мог?! Я решила, ты все забыл!

Гермиона схватила подушку и стала бить ей Малфоя, очевидно, желая донести до него всю степень своего возмущения:

— Дурак! Идиот!.. — и вдруг почувствовала, как тот вырвал орудие немассового поражения и вцепился в ее запястья в целях прекратить воспитательные меры.

— Всё, Грейнджер, всё… Я уже наказан. Успокойся. Просто ты такая красивая, когда злишься. Не смог удержаться, прости.

Она устало присела на кровать, стараясь выровнять дыхание:

— Ты долго был без сознания, я такого не ожидала. Предупреждать надо, что падаешь в обморок, как кисейная барышня! — Гермиона улыбнулась и слегка толкнула Малфоя плечом.

— Знал бы, предупредил, — всё еще веселым тоном ответил он. — Надеюсь, обмороки не перерастут в хронические. Будет как-то не по себе, если я стану отключаться от каждого признания. А на тебе так вообще бы не хотелось!

Драко повалил Гермиону на кровать и прижал её собственным телом.