Необыкновенная история про Эмили и её хвост
Шрифт:
– Считаешь, я тебе не ровня? – вздернула я подбородок. – Мне казалось, мы – друзья. Я даже начала думать, что ты можешь стать моей лучшей подругой.
– Правда? – Она возбужденно дернула хвостом. – Я бы тоже хотела, чтобы ты стала моей лучшей подругой.
– Тогда ты выбрала довольно необычный способ показать это, раз не желаешь помочь мне найти отца.
– Я просто не уверена, что мы справимся, – нахмурилась Шона. – Я ведь даже не знаю толком, где она находится, эта тюрьма.
– И не узнаем,
– Хорошо, – вздохнула она. – Попробуем. Но предупреждаю: мне тебя не дотащить. Если устанешь, сразу скажи, и мы вернемся.
– Решено. – Я затолкала сундук обратно под стол.
Не представляю, как долго мы плыли. Может быть, целый час. Казалось, что к каждой моей руке привязали по гире, а хвост едва шевелится. Вокруг нас прыгали летучие рыбки. Иногда с неба белой стрелой на них падала охотящаяся чайка.
– Далеко еще? – с трудом проговорила я.
– И половины не проплыли. – Шона оглянулась. – Ты как?
– В порядке, – ответила я, сдерживая стон, – полном, отлично.
Шона сбавила скорость, чтобы плыть рядом. Мы помолчали.
– Ни в каком ты не порядке, – наконец заключила она.
– Все отлично, – упрямо повторила я, но тут же погрузилась с головой, нахлебалась соленой воды и закашлялась.
Шона поддержала меня под локоть.
– Спасибо. – Я выдернула руку. – Теперь точно все хорошо.
– Наверное, нам обеим пора отдохнуть, – сказала она, с сомнением глядя на меня. – В пяти минутах отсюда есть небольшой островок. Он нам не по пути, но мы сможем перевести там дыхание.
– Ладно, – согласилась я. – Если тебе требуется отдых, я согласна.
– Прекрасно, тогда за мной.
Вскоре мы сидели на островке, больше напоминающем плоскую скалу, вроде той, где мы с Шоной встретились в первый раз. Камень был твердым и шершавым, но, едва выбравшись из воды, я с наслаждением растянулась на нем. Мой хвост тут же начал превращаться в ноги.
Мне показалось, что прошло несколько секунд, но Шона уже трясла меня за плечо.
– Эмили, просыпайся, – шептала она, – скоро рассвет.
– Сколько я проспала? – я рывком села.
– Совсем недолго.
– Почему ты меня сразу не разбудила? Теперь мы точно не успеем. Ты нарочно, да?
Шона поджала губы и прищурилась. Я вспомнила о том, как она отвела меня в свою школу, как притворилась уставшей и прочее.
– Извини, – пробормотала я. – Знаю, что ты это не нарочно.
– Тюрьма слишком далеко. Боюсь, далеко даже для меня, а не только для тебя.
– Похоже, я никогда его не увижу. Уверена, он давным-давно забыл, что у него есть дочка! – Я смахнула соленую каплю, поползшую по щеке. – Что же мне делать?
– Прости, Эмили. –
– А ты – меня. Я не должна была говорить тебе гадости. Ты самая лучшая, и ты действительно мне помогла.
Шона повернула ко мне лицо, безуспешно пытаясь сдержать улыбку.
– И ты оказалась совершенно права, – добавила я. – Никуда мы сегодня не добрались бы, раз я сошла с середины дистанции.
– Мы с тобой даже половины не проплыли. Смотри! – Она показала на горизонт. – Видишь большое облако, похожее на кита? А рядом маленькое, в форме морской звезды?
– Вроде вижу, – с сомнением ответила я, вглядываясь вдаль.
– Под ними, там, где небо встречается с морем, светлая полоска.
Полоску я разглядела еле-еле, до того далекой она была.
– Так вот, это и есть Большой Тритоний риф. Он напоминает стену, выше которой ты не встретишь за всю свою жизнь. Стена сложена из камней и кораллов всех цветов и оттенков радуги, а то и на сотню больше. От рифа до тюрьмы еще целая миля.
– Шона, но это же невообразимо далеко, – прошептала я, и мое сердце как будто само превратилось в камень, упав на дно океана.
– Мы что-нибудь придумаем, обещаю. – Она порылась в гальке, подняла два камешка и протянула один мне.
– Что это?
– Камешки дружбы. Отныне мы – лучшие подруги. Если ты не возражаешь.
– Конечно же, нет!
– Смотри, они почти одинаковые. Мы должны всегда носить их с собой. Это означает, что мы в любой момент готовы прийти друг другу на помощь. Следовательно, – добавила она тихонько, – мы обязательно найдем твоего отца.
Я погрузила свой камешек в воду, он сделался гладким и блестящим.
– Шона, это самый лучший подарок, который я когда-либо получала.
Она спрятала свой камешек в карман на хвосте, а я свой – в карман куртки, потому что боялась потерять его, когда мой хвост исчезнет. На востоке разгоралась розовая заря.
– Поплыли. – Шона скользнула обратно в воду. – Нам пора.
И мы медленно поплыли к Радужным камням.
– Увидимся в воскресенье? – спросила я, прежде чем попрощаться.
– Наверное, только в понедельник. – Шона покраснела.
– Я думала, по понедельникам ты не можешь.
– Как-нибудь выкручусь. Просто в понедельник утром у нас показательные выступления по ныротанцам. Не хочется уставать перед тройными сальто.
– Тогда до понедельника. Удачи тебе!
Домой я вернулась такая уставшая, что засыпала прямо на ходу. Голова распухла от вопросов и мыслей, а в сердце поселилась грусть. Я узнала, где мой отец, но как до него добраться? Увижу ли я его когда-нибудь? Мне казалось, что каждый миг я теряю отца снова и снова. В каком-то смысле я даже маму потеряла. Если бы только удалось заставить ее все вспомнить!