Необыкновенная история про Эмили и её хвост
Шрифт:
– Она тебя не покинет, пап. Ни она, ни я. Мы вместе навсегда.
– Я найду тебя, – хрипло повторил он. – А теперь плыви. Быстрей! – Отец подтолкнул меня к двери. – И будь осторожна!
Выплыв в коридор, я обернулась в последний раз.
– Увидимся, пап, – прошептала я.
Он закрыл дверь. Я осталась одна в пустом коридоре. Сирена продолжала реветь, здесь она была громче, чем в камере. Прикрыв уши и часто двигая хвостом, я поплыла назад. Протиснулась в окно чулана, миновала мрачную темноту и наконец отыскала
Шона, как и обещала, ждала меня с той стороны. Мы обняли друг друга, радостно рассмеялись и снова обнялись.
– Я так волновалась! – воскликнула она. – Тебя не было целую вечность.
– Я нашла отца, – только и сказала я.
– Прибойно!
– Поплыли, на обратном пути все расскажу. Вперед!
Мне ужасно хотелось поскорее увидеть маму. Интересно, какое у нее будет лицо в тот миг, когда я вручу ей отцовские подарки?
– Повтори все сначала, – попросила мама. – Что он сказал? Только точно!
Она не переставая крутила на запястье браслет, глядя, как его краски размываются, сливаясь в радугу, и вновь становятся отдельными бусинами. Милли завистливо смотрела на нее.
– Мам, я уже три раза тебе все повторила!
– Ну еще разочек, солнышко! Один-единственный!
– Папа сказал, – со вздохом начала я, – что любит тебя и будет любить вечно. И еще он написал целую кучу стихов.
– Обо мне? – Она прижала листок к груди.
– Ну, в основном, – уклончиво ответила я, подумав о листке, лежащем у меня в кармашке куртки.
Никогда прежде не видела, чтобы мама так улыбалась. Я даже захихикала. Она вела себя точь-в-точь как девицы из кошмарно-глупых романтических фильмов, которые она обожает.
– Мам, мы обязаны его вызволить, – сказала я.
– Он никогда не переставал меня любить и будет любить вечно, – зачарованно пробормотала она, и Милли вскинула бровь.
Вдруг послышался громкий всплеск. Мама перестала улыбаться. Мы выбежали наружу.
– Решили, что одолели меня?
Мистер Бистон! В воде! Но как он прокрался мимо нас?
– И это после всего, что я для вас сделал! – продолжал орать он, быстро удаляясь.
– Что вы собираетесь сделать? – крикнула я.
– Я вас предупреждал! – Мистер Бистон перевернулся на спину. – Вам это так с рук не сойдет! – Его голос сделался почти неразличимым. – Извини, Мэри, очень жаль, что все так вышло. Хорошее было времечко, я его буду вспоминать.
И мистер Бистон поплыл к Большому Тритоньему рифу. Мы с мамой переглянулись. Хорошее времечко? Ну-ну. Милли кашлянула.
– Это я виновата, – тихо сказала она.
– В чем? – спросила мама.
– Я ослабила путы. – Милли поплотнее закуталась в шаль. – Совсем чуть-чуть. Он плакался, что ему больно.
Мама со вздохом покачала головой.
– Ничего, Милли, не волнуйся. Тем более что сделанного не воротишь.
Пока мы наблюдали, как
– Эй, что у вас случилось? – спросила она. – Я слышала шум.
– Мистер Бистон удрал! – объяснила я.
– Удрал?
– Направляется к рифу. Кажется, что-то задумал.
– Поплыли за ним?
– Ни в коем случае! – закричала мама. – Это опасно.
– И что будем делать? – спросила я. – Как мы доберемся домой? Топлива нет, парус сломан. Шона не сможет дотащить нас до города.
– Может, вызовем по радио береговую охрану? – предложила мама.
– Мам, радио у нас сто лет не работает. Ты когда еще обещала его починить, но…
– …но вечно забывала, – вздохнула она.
– Тогда давайте помедитируем, – посоветовала Милли. – Посмотрим, какой ответ придет к нам из глубин подсознания.
Мы с мамой молча уставились на гадалку. Десять секунд спустя к нам действительно пришел «ответ из глубин». Из глубин моря.
– Вы окружены! – гулко пробулькал чей-то голос. – Сдавайтесь, сопротивление бесполезно!
– Ты кто? – закричала я. – Мы тебя не боимся…
– Эмили! – Мама схватила меня за руку.
– Нас много, – продолжил голос. – Не стоит недооценивать могущество Нептуна.
На поверхности показались четыре тритона в форме тюремной охраны. У каждого к спине был привязан перевернутый вверх тормашками осьминог. Тритоны разом подпрыгнули, бешено вращая хвостами. Щупальца осьминогов крутились как вертолетные лопасти. Отряд приближался к нам. Добравшись до палубы, они схватили маму, меня и Милли, а затем, держа нас в подмышках, плюхнулись обратно в воду.
– Я не умею плавать! – завопила мама.
Но тритоны молча нырнули. Булькающих, задыхающихся, нас бесцеремонно запихнули в какую-то трубу. Мои ноги тут же начали превращаться в хвост, но я впервые едва отдавала себе в этом отчет.
Проехавшись по трубе, мы приземлились на мягкий пол. Отверстие над нами сразу же закрылось. Мы были в странном белом упругом пузыре. С потолка свисали две кислородные маски, вроде тех, что выдают в самолете.
Я схватила их и помогла маме с Милли надеть. Пузырь, подрагивая, куда-то плыл, а мы молча сидели и ждали. Милли вытащила из кармана четки и принялась их нервно перебирать.
Мама прижала мою руку к своему сердцу.
– Все будет хорошо. – Я крепко ее обняла. – Вот увидишь.
Боюсь только, прозвучало это не слишком уверенно.
Глава 15
К счастью, нас не стали долго держать в этой тесной колеблющейся камере. Но, к сожалению, нас разделили, рассадив по еще более крошечным клеткам. Моя напоминала какую-то коробку: пять взмахов хвоста от стены до стены и тюфяк из водорослей. И все эти несчастья – из-за мистера Бистона! За что он так с нами?