Неосторожность
Шрифт:
Я молча киваю. А что еще делать? Даже понимая, что он виноват, я не могу его не жалеть.
– Она попросила раздельное проживание.
Я поднимаю брови:
– Мне жаль. Тебя это удивляет?
Он качает головой:
– Нет, наверное. Ты знал?
– Мэдди мне ничего не рассказывала.
– Она такая, – печально вздыхает Гарри. – Я с ней прожил двадцать лет, а она для меня по-прежнему загадка.
– Ну, ты сам оказался полон загадок.
Он понимает намек и смущенно улыбается:
– Не поспоришь.
– Что
– Не знаю. Я даже не могу вернуться в Рим. Мэдди и Джонни в Нью-Йорке, и я должен находиться рядом, если вдруг Мэдди захочет меня увидеть. Поживу немного у Нэда и Сисси, а потом найду жилье. Мне еще книгу дописывать.
– Удачи с книгой.
– Спасибо. Я буду на связи. Мэдди упомянула про хоккей в эту пятницу. Я так понял, это тебя надо благодарить. Черт, так мило с твоей стороны. Ты знаешь, как мы с Джонни любим игры «Рейнджеров».
– Да ладно тебе.
– Она сказала, чтобы я договаривался с тобой, если не возражаешь.
– Конечно.
Мы жмем друг другу руки. Теперь я могу себе позволить быть великодушным.
Я смотрю, как Гарри открывает тяжелую застекленную дверь, идет к лифтам и машет на прощание рукой; его голова возвышается над толпой юристов в темных костюмах и клиентов. Потом я бегу обратно в комнату для переговоров, где ждет Мэдди.
– Гарри мне сказал.
Она кивает:
– Мне это показалось самым разумным.
– Но о разводе ты не думала?
– Пока нет. Раздельное проживание даст нам время для размышлений.
– Как он это воспринял?
– В общем, нормально. – Мэдди вздыхает. – Заплакал, говорил, что виноват, любит меня, просил дать ему еще один шанс. Я заявила, что не могу. Объяснила почему, он выслушал. Сказала ему, что он может видеться с Джонни, но пусть договаривается с тобой, по крайней мере, пока. Надеюсь, ты не возражаешь.
– Разумеется, не возражаю.
– Понимаешь, я смотрела на него – и мне было не по себе. Будто разговариваю с незнакомым человеком. С кем-то, кого я даже не знаю, а не с мужчиной, с которым прожила полжизни.
– Не укладывается в голове.
– И у меня не укладывалось. Я видела только одну сплошную ложь. Не руки, не глаза, не волосы. Одну только ложь. Он был мне отвратителен. Я едва могла на него смотреть.
Я сажусь рядом с ней.
– Мэдди, что ты знаешь о юридической стороне развода в штате Нью-Йорк?
– Я читала в Интернете. Нужен поверенный, который подготовит документы и представит их суду. В конце года кто-нибудь из нас может подать заявление о разводе по взаимному согласию.
– Но только если сначала вы подадите заявление о раздельном проживании. Ты этого хочешь?
– Да. Будешь представлять мои интересы?
– Разумеется, хотя это не моя специализация. Все зависит от того, насколько легко пойдет дело. Если есть вопросы, касающиеся финансового
Она кивает.
– Я не хочу лишать Гарри права видеть Джонни. Это их обоих убьет. Что до содержания и собственности, мы с Гарри об этом немного поговорили. Мне ничего от него не нужно. У меня есть свои деньги.
– А собственность?
– Решим позднее. Гарри заявил, что согласится на любую мою просьбу.
– Еще бы. По опыту могу сказать, так бывает довольно часто. Поначалу люди очень сговорчивы, поскольку надеются, что другая сторона передумает. Со временем отношение меняется. Человек может разозлиться и начать чинить препоны. Поэтому очень важно, чтобы юристы все предварительно расписали. Иначе может выйти нехорошо.
Она на мгновение закрывает глаза.
– Хорошо, Уолтер. Делай то, что считаешь нужным.
Я киваю.
– И что теперь?
– Пойду домой и попробую понять, что мне делать с оставшейся жизнью. Вчера ночью я долго сидела, когда ты ушел, размышляла, что, кроме тебя, у меня почти нет друзей. Со всеми, кого я знаю, меня познакомил Гарри. Мне из-за этого стало грустно и одиноко.
– Заведешь новых друзей.
– Да дело не в этом. Просто моя жизнь была так переплетена с его, что своей у меня почти не осталось.
– Звучит печально.
Мэдди встает:
– Еще раз спасибо за все, Уолтер. Знаю, тебе не нужно объяснять, как я благодарна за все. Я бы без тебя не справилась.
Прежде чем я успеваю что-то ответить, она обнимает меня. Я чувствую прикосновение ее щеки к своей. Медовый запах волос.
– Хочешь, я зайду сегодня вечером? – спрашиваю я.
Она улыбается и кладет руку мне на плечо.
– Нет, лучше не надо. Мне необходимо учиться жить самой. Я не могу постоянно за тебя цепляться.
– Понимаю. В клубе лекция о византийском искусстве, я как раз хотел сходить, – лгу я.
– Хорошо. Ну, мне пора. Умираю, хочу курить.
Возле лифта мы с Мэдди обнимаемся.
– Позвоню завтра, – говорю я, когда двери закрываются, и она уходит, как всегда, забирая с собой кусок моего сердца.
7
– Ты придурок!
– Будет тебе, Сисси. Полегче с ним. У него был трудный день.
– У него трудный день? А какой день был у Мэдди? Какой месяц? Ты об этом думал?
– Она права, Нэд, – вздыхает Гарри. – Я заслуживаю этого.
– Заткнись, Гарри, – шипит она.
Сисси злилась на него с тех пор, как он приехал. Когда они находились рядом, она бросала на него гневные взгляды и говорила резкости, но услышав, что Мэдди потребовала раздельного проживания, она взрывается. И то, что он просто сидит и принимает ее ругань, ее только распаляет.