Неотразимая (Богатая и сильная, Новый Пигмалион)
Шрифт:
— Ну… — Было видно, что он лихорадочно ищет отговорки. — У нее вечно нет времени… она работает с Касс и все такое.
— Только утром, — безжалостно перекрыла эту лазейку Касс. — Все остальное время она свободна.
— Да… ну… Я пока только думал об этом, — поспешно пробормотал Дейвид.
— Так попроси ее, — предложил Дэв, пригвоздив Дейвида к стенке твердым взглядом синих глаз. — Только она может отказаться.
Дейвид снова покраснел.
— Да, конечно, —
— Ушел и сейчас примется за то же, — презрительно бросила Касс. — Будет поклоняться святыне. — Потом она нарочито безразличным тоном произнесла:
— Она действительно на редкость хороша собой.
Ты тоже так думаешь?
— Да, она красавица, — ответил Дэв тоном, который не прибавил ничего к простой констатации факта.
— Я могла бы замолвить за тебя словечко, — предложила Касс.
Синие глаза стали задумчивыми, потом он улыбнулся.
— Знаешь, Касс. Я могу не позволить купить себя, а продаться я могу и сам. — Он поставил бокал. — А теперь мне надо уделить немного времени Дейвиду.
Утром увидимся, спокойной ночи.
— Спокойной ночи.
Касс наблюдала, как он догоняет Дейвида, как они вместе удаляются по направлению к коттеджу. Слава Богу, подумала она, что он не здесь, в двух шагах от Элизабет.
Элизабет была в душе. Касс подождала, пока она вышла, закутанная в купальный халат.
— Привет! — сказала Касс беззаботно. — Я подумала, что надо бы поблагодарить тебя за то, что ты так мило обошлась с Матти.
— Я просто сказала правду.
— Может быть, но это исходило от тебя, и по-настоящему ей только это и было нужно. И не обращай внимания, что она так вела себя сегодня. Король умер, но все равно — да здравствует королева!
Потом, когда Элизабет села перед зеркалом, чтобы причесаться, Касс небрежно спросила:
— Что ты думаешь о нашем новом госте?
— Ничего.
— Ничего?
— Я просто о нем не думаю.
Лгунья! Касс вскипела.
— Он прекрасно играет. Как ты считаешь? Он очень талантлив, наш Дэв.
— Он делает отличные фильмы, — медленно проговорила Элизабет. Она так дергала волосы, словно хотела за что-то наказать себя.
— Хочешь, я помогу? — предложила Касс.
— Нет! — Элизабет инстинктивно отпрянула от ее руки. — Нет, — повторила она уже более спокойно, — я не люблю, когда прикасаются к волосам.
Касс молча наблюдала за ней. Элизабет сидела с пустым лицом и остановившимся взглядом кошачьих глаз.
Как будто она намеренно смыла водой какое бы то ни было выражение.
Касс
— Я сказала Дэву, что ты любишь кино. Может быть, ты захочешь оказать ему финансовую поддержку.
— Он просил тебя поговорить со мной?
У Касс упало сердце. Ответ неверный. Правильный был бы: «С какой стати?»
— Нет. Дэв обычно обходится без посредников.
Я просто подумала… Ты же десятки раз смотрела тот документальный фильм и соглашалась с Полиной Кель в том, что будет трагедией, если недостаток средств не позволит ему создавать, как она выражается, «значительные произведения искусства».
На красиво очерченных губах Элизабет появилась легкая улыбка.
— Великому любовнику не хватает поклонниц? — В ее голосе слышался сарказм, отточенный, как лезвие бритвы.
— Ты же сама его поклонница, — резко отпарировала Касс.
— Но его фильмы никогда не приносят прибыли.
Касс поняла ее уловку.
— Только потому, что он не всегда может рассчитывать на прокат. Крупные компании все подмяли под себя. — И в этом им помог Ричард, подумала Касс. — Я думала, ты ценишь талант! — обвинительным тоном выпалила она.
— Я действительно ценю талант. — Элизабет подняла руки, чтобы заколоть волосы.
— Ну вот! Дэв талантлив… и не только в этом, — добавила она тоном, в котором прозвучал едва уловимый намек. И если он собирается упражняться в своих талантах на тебе, подумала она, то я хотела бы присмотреть за ним. А вслух она настойчиво сказала:
— Ты ничего не потеряешь.
Элизабет встала.
— Это, — ответила она, — целиком зависит от того, чего он хочет. Спокойной ночи, Касс.
Это был отказ. Она по-прежнему полностью владела ситуацией.
Касс удалось заснуть только под утро, и, спускаясь вниз, не решив ни одной проблемы, над которыми она билась всю ночь, она была в отвратительном настроении. Она проспала, и один Бог знает, что могло случиться здесь без нее. Вдруг Дэв уже начал действовать?
Вдруг Элизабет позволила ему действовать? Вдруг они уже сейчас где-нибудь наедине друг с другом, а она даже не знает, где?
Она скатилась по лестнице, никого не встретив по дороге. Южная гостиная была пуста. На столе все еще лежала скатерть и пахло свежим кофе, но оставался только один прибор. Это значило, что все уже позавтракали и разошлись. Касс металась по комнатам и не могла никого найти, пока наконец на залитой солнцем террасе не увидела Элизабет, лежавшую в шезлонге с номером «Тайме».