Нэпман 10. Финал
Шрифт:
— Уильям Фаулер, «Нью-Йорк Таймс», — представился высокий американец с рыжеватыми усами и цепким взглядом. — Мы наслышаны о впечатляющей победе местных сил над японским гарнизоном. Весь мир обсуждает этот неожиданный поворот в маньчжурском кризисе.
— Артур Ричардсон, «Таймс» лондонский, — с легким поклоном добавил сухопарый англичанин. — Особенно интересует техническая сторона операции. Откуда у партизан современные танки и ракетное оружие?
— Пьер Дюбуа, «Матэн», — кивнул невысокий француз с блокнотом. — Мое правительство весьма обеспокоено масштабами
Я сдержанно улыбнулся, подмечая, как француз сразу перешел в наступление.
— Товарищи журналисты, — начал я, намеренно используя обращение, привычное в СССР. — Благодарю за интерес к событиям в Дацине. Я представляю Техническую миссию Народного комиссариата тяжелой промышленности СССР, оказывающую консультативную помощь китайским патриотическим силам.
— Значит, вы не командовали операцией? — прямо спросил Фаулер.
— Командование осуществлял Объединенный штаб китайских патриотических сил во главе с генералом Фэн Юйсяном и командиром Хэ Луном, — ответил я, не моргнув глазом. — Советская сторона лишь предоставила ограниченную техническую поддержку.
— Однако свидетели утверждают, что видели сотни советских солдат и офицеров, — вмешался Ричардсон.
— В операции участвовали интернациональные добровольцы, среди которых действительно присутствуют граждане СССР. Но это личная инициатива людей, сочувствующих освободительной борьбе китайского народа против японской оккупации.
Женщина-фотограф, молчавшая до сих пор, подняла руку:
— Маргарет Картер, «Ассошиэйтед Пресс». Нам удалось сфотографировать ракетные установки, которыми вы вчера так эффектно стреляли. Эксперты утверждают, что такое оружие могло разработать только крупное государство с развитой военной промышленностью.
— Не могу комментировать происхождение каждого образца вооружения, — уклонился я от прямого ответа. — Китайские силы получают поддержку из разных источников, включая советские профсоюзы, солидарные с борьбой трудящихся Китая. Кроме того, современное оружие захвачено у самих японцев в ходе предыдущих операций.
Дюбуа скептически хмыкнул:
— И японцы сами передали партизанам технику, которой нет даже в европейских армиях?
— Предлагаю вам задать этот вопрос представителям Квантунской армии, — улыбнулся я. — А теперь, позвольте представить вам командира Хэ Луна, героя освободительной борьбы китайского народа.
В комнату вошел Хэ Лун, специально для этой встречи облаченный в простую, но опрятную военную форму с красной звездой на фуражке. Его суровое лицо с резкими морщинами могло принадлежать только настоящему полевому командиру, закаленному годами партизанской войны.
— Товарищи журналисты, — начал он на китайском, который тут же перевели на английский и французский. — Народные силы Маньчжурии веками сопротивлялись иностранным захватчикам. Сегодня мы продолжаем героическую борьбу против японских милитаристов, и важная победа в Дацине доказывает, что объединенный китайский народ способен противостоять любому агрессору.
Журналисты засыпали его
Когда страсти немного улеглись, я предложил журналистам посетить позиции китайских войск, под тщательным контролем, разумеется.
— Советская сторона выступает гарантом мирного урегулирования конфликта, — подчеркнул я, завершая официальную часть. — Мы организовали переговоры с представителями японского командования, которые состоятся через два дня в Хайларе. Приглашаем представителей международной прессы присутствовать на них в качестве наблюдателей.
После официальной пресс-конференции журналисты отправились на экскурсию по Дацину под руководством Александрова, который отвечал за то, чтобы они увидели только тщательно подготовленные объекты.
К вечеру на стол легли предварительные материалы, подготовленные журналистами. Александров добыл черновики статей, которые предстояло отправить в редакции.
«Красный дракон показывает зубы», — гласил заголовок материала Фаулера. Американец подробно описывал масштабы операции, подчеркивая, что она стала «первым серьезным поражением японских сил в Маньчжурии с начала экспансии».
«Тайное оружие Москвы проходит испытания в Маньчжурии», утверждал Ричардсон, сосредоточившись на технических аспектах, особенно на ракетных установках, которые он назвал «революционным шагом в развитии артиллерии».
Француз Дюбуа откровенно писал о «неприкрытой советской интервенции», предупреждая о «новом очаге мирового конфликта».
Маргарет Картер оказалась наиболее объективной, просто описывая увиденное и цитируя как официальные заявления, так и рассказы местных жителей о «громадных огненных драконах, вылетающих из советских машин».
— Пусть пишут, — усмехнулся я, просматривая материалы. — Главное, что мир узнает о решительном сопротивлении японской агрессии. Даже самые критические статьи сыграют нам на руку, заставив Токио семь раз подумать, прежде чем отдавать приказ о полномасштабном наступлении.
— А что с переговорами? — спросил Сопкин. — Японцы подтвердили прибытие делегации в Хайлар.
— Готовьте демонстрацию силы перед переговорами, — распорядился я. — Не военную, дипломатическую. Пусть журналисты и дипломаты нейтральных стран станут свидетелями нашей принципиальной позиции.
В тот же вечер Александров организовал торжественный ужин для иностранных корреспондентов. Помимо журналистов присутствовали представители местной администрации, несколько китайских офицеров и даже крестьяне из окрестных деревень, специально приглашенные как «представители народа».
За ужином один из китайских командиров, молодой офицер по фамилии Ли, произнес эмоциональную речь о «героической борьбе народного ополчения», подробно описывая, как простые крестьяне с самодельным оружием противостояли «японским захватчикам на танках».