Непозволительно отважный

Белитц Беттина

– В старом спортивном зале?
– удостоверился он.
– Только наша группа?

Я кивнула и прошла вперёд. Как только мне оторваться от них на пять минут? Мне нужно было проведать Леандера и отнести ему чего-нибудь поесть, и я боялась, Сердан хотел сделать тоже самое.

Что было хорошо, потому что я хотела поговорить с Серданом и плохо, потому что я не хотела, чтобы он был рядом, когда я буду заботиться о Леандере. Потому что можно было ожидать того, что одежда между тем уже приспособилась к нему.

Хотя я и запихала

в рюкзак новый набор и положила сегодня утром в раздевалку, но я сомневалась, что он последовал моим указаниям и одел его. Мне даже пришлось помочь ему сходить в туалет - к счастью только это, а не в самом акте, а после этого он не выглядел так, будто хочет ещё раз добровольно сдвинуться с места.

Билли и Сеппо, молча, удивились, когда я вытащила ключ из моего кармана, чтобы открыть старый спортивный зал, но ничего не сказали. Тупо, они последовали за мной внутрь, чтобы остановиться под мигающими неоновыми лампами и с умеренным интересом оглядеться.

– Ждите здесь, - приказала я им, потому что у меня было такое впечатление, что они без моего ведома выбрали меня их лидером и надеялась, что выполнят мои указания.

Свои мозги, казалось, они оставили сегодня утром дома. Но и я тоже чувствовала себя вялой и пустой. За нашей спиной лежали шесть часов главных уроков, а Сердан, Билли и я кроме того написали контрольную работу по математике, о сомнительном результате которой я даже не хотела думать. Я ведь даже больше не помнила, что мы вообще будем писать её. Почти всё в моей жизни мне стало безразлично, важен был только Леандер.

Но прежде чем я успела дойти до женской раздевалки, Сердан нагнал меня. Хорошо, тогда мы сначала поговорим. С размаха я развернулась к нему.

– Твой двоюродный брат!

– Мой двоюродный брат!

Мы сказали наши три слова одновременно, и они прозвучали как подавленный боевой клич. Два дурака, одна идея, подумала я забавляясь. Только при её выполнение у нас, наверное, будут разные мнения.

– Он это сделает? Ты уже спросил его? Сможет он обследовать его? – О «сможет» я размышляла всю ночь, потому что за ним скрывалось так много неизвестного. Но по крайней мере люди могли чувствовать Леандера на ощупь. Сердан почувствовал, что у него высокая температура. Значит и его двоюродный брат почувствует это. И возможно ещё и некоторые другие вещи.

– Я только подумал об этом, - сознался Сердан. – Он поступает всегда абсолютно корректно, Люси. Я не думаю, что он позволит уговорить себя обследовать нелегала. В спортивном зале. Где этот нелегал нелегально расположился.

– Ну это включает в себя, когда ты нелегал! – ответила я возмущённо – А по-другому нельзя! Я не могу его предать.

– Да, но как ты себе это представляешь? Он что останется на всю жизнь здесь? Это не выйдет, тебе придётся после проекта снова отдать ключ назад, и зал в следующем году снесут. Где ты хочешь прятать его в будущем?

– Позволь мне побеспокоиться

об этом, - ответила я и проигнорировала удивлённый взгляд Сердана.

Да, это было снова такое взрослое предложение. Но меня это не волновало, продолжим дальше.

– Пока он находится здесь и болен. Ты сам вчера сказал, что нам нужна помощь и ...

– Да, но мой двоюродный брат ещё не закончил университет. Ему собственно нельзя ещё практиковаться как врачу.

– А мы здесь и не имеем дала с легальным обследованием! И разве твой двоюродный брат не хочет выполнить свою ... свою клятву ипохондрика? И следовать ей?

Сердан начал широко ухмыляться.

– Это называется клятва Гиппократа, Катц. Да, её он хочет выполнить, но я тебе говорил, он всё всегда хочет делать правильно, а то, что предлагаешь ты, было бы неправильно. Я всё же могу попытаться, но не знаю, получится ли.

– Он должен прийти вечером. Сегодня вечером, чем позже, тем лучше. И он должен пообещать тебе, что никому не скажет об этом. Ни слова, хорошо?

Губы Сердана стали тонкими. Фыркая, он выдохнул воздух через нос. Он не верил в то, что это сработает и что его двоюродный брат даст ему такое обещание. Для него это была попытка без надежды, не больше.

– У тебя нет чего-нибудь, чем бы ты смог его шантажировать? Какой-нибудь грех молодости или что-то такое?
– Сердан сухо рассмеялся.

– Только не у него. Хотя ... подожди ...
– Снова он начал ухмыляться.

– Ну конечно же. Кое-что было. Внутри семьи, - он помахал рукой, жест, который я не смогла интерпретировать.
– Это может подействовать. Но у меня есть условие, Люси.

О нет. Пожалуйста, никаких условий. Обеспокоенно я посмотрела в сторону и вниз по коридору, где появилась широкая тень Билли.

– Что вы там всё это время делаете?
– проблеял он.
– Сеппо уже заснул на мате.

– Тогда ложись рядом с ним, мы сейчас будем!
– крикнула я резко и снова повернулась к Сердану.
– Говори уже.

– Я хочу знать, почему он здесь. Что он сделал. Было ли ... было ли это что-то скверное. Я не хочу помогать убийце и преступнику тоже. А мой двоюродный брат тем более. Он захочет знать, что случилось с твоим Леандером.

Дерьмо. Как же мне объяснить ему это? Что Леандера собственно заставило быть здесь?

– Он ... ну ... его семья оказывала на него давление. Требовали от него вещи, которые он не хотел делать. Когда он отказался выполнять их, они ... Они прокляли его и изгнали и преследовали.

Лицо Сердана становилось всё внимательнее и одновременно напряжённее, чем дальше я говорила.

– Они пытались лишить его жизни. Правда. Я не вру. Ему пришлось бежать и нельзя, чтобы его узнали. Никто. Я единственная, кто всё знает.

Кадык Сердана подпрыгнул, наверное, он снова удивлялся выбору моих слов, но ещё больше его завораживало то, что я рассказывала.