Непремеримость
Шрифт:
3. Ленин, он же Фрей, Карпов, Винтер, является Владимиром Ильичом Ульяновым, лидером большевизма.
4. Доманский, он же Астроном, Юзеф, Ржечковский, Дзержинский, является одним из руководителей польской социал-демократии, по предложению Ленина якобы избран в Лондоне членом ЦК РСДРП.
5. "Дед", "Литвинов Максим Максимович" - Меир Баллах из Киева, после побега из централа, где ему грозила смертная казнь, находится в эмиграции, чаще всего появляется в Берлине, дружен с Розалией Люксембурговой и Карелом Либкнехтовым, отвечает за транспортировку литературы и оружия в пределы Империи.
6. "Фриц" - в картотеке не значится.
7. "Йозеф" -
8. "Юзеф" - один из псевдонимов Астронома, Дзержинского, Переплетчика.
Делопроизводитель Опрышкин".
Зуев внимательно прочитал дельный ответ Опрышкина, подумал, что человека этого надо будет пригласить для беседы, и отдал распоряжение о немедленном установлении места пребывания Юзефа Доманского - Дзержинского где бы он ни проживал в настоящее время.
Однако через семь дней пришел ответ, что такого рода указания были отданы директором департамента Трусевичем, начальником варшавской охраны Заварзиным, а также всесильным главою петербургской секретной полиции полковником Герасимовым еще осенью, но до сих пор член ЦК обнаружен не был, будто сквозь землю провалился.
– Видимо, скрывается в Финляндии или Польше.– пояснил делопроизводитель Опрышкин (действительно, думающий человек, но чрезмерно пугливый).– Там нам трудно, Нил Петрович особенно у финнов, - местные органы управления покрывают революционеров. Тем не менее я стану следить за этим самым "Юзефом" особенно пристально, с вашего разрешения.
Зуев повертел в руках фотографическое изображение Дзержинского истощенное лицо провальность щек; явно чахоточный, да и скулы торчат, высоченный лоб несколько раскосые глаза, бушлат сидит колом, бедные люди, их же определишь сразу по какой-то кургузости во имя чего лишают себя мало-мальски приличного существования, которого нам и так отпущено с гулькин нос?! Что изменится?! Галерка периодически захватывает кресла партера но ведь на сцене продолжает идти все та же пошлая драма, имя которой жизнь...
...Перед выездом из Гельсингфорса Дзержинский зашел в филиал английского "Селфриджес", только здесь продавали самые изысканные костюмы и пальто; выбрал черную касторовую пелерину, подбитую серо-красным клетчатым шерстяным материалом; купил темно-серый английский костюм (наставлял молодых членов партии- "организовывать вам побег из тюрьмы значительно дороже, чем оплатить расходы на приобретение элегантного костюма, - русская полиция чтит тех, кто дорого одет"), теплые башмаки с гетрами и свитер ручной работы; после этого отправился в парикмахерский салон Ханса Парвинайнена и лег в его удобное кресло на полчаса. Поднялся, глянул в зеркало и не узнал себя усы и бородка были сделаны а ля-Ришелье, волосы подстрижены коротко, по последней моде, ни дать ни взять богатый английский коммерсант; ну, ловите меня, жандармы, смотрите в оба, не пропустите - медали лишитесь!
Через полчаса был на вокзале, пройдя сквозь посты полиции, как нож сквозь масло.
ТАК ПОЧЕМУ ЖЕ ПОЛКОВНИК ГЕРАСИМОВ ВСТРЕЧАЛ АЗЕФА САМОЛИЧНО?
Дзержинский спешил в Петербург потому, что там начинался суд над депутатами разогнанной Столыпиным первой Государственной думы.
В поезде, прижавшись головою к холодному стеклу, по которому ползли крупные капли дождя, Дзержинский читал корреспонденцию в черносотенном "Русском Знамени" о выступлении председателя "Союза Русского народа" доктора Дубровина
"Наш народ не принимал и не примет Думу, поскольку она есть не что иное, как порождение сил, чуждых русской национальной идее, которая была, есть и будет идеей самодержавной, персонифицированной в образе вождя, неограниченного монарха, принимающего решения, не подвластные ничьему обсуждений. Заговор иноземных сил против русского духа - вот что такое Дума! "Хотим дать русскому народу демократию и парламент!" - возглашают бойкие еврейчики и надменные ляхи. А они спросили наш народ, хочет ли он этой самой "демократии и парламента"?!."
Дзержинский сунул газету в карман, недоуменно пожал плечами неужели этот самый доктор не видит, что Россия отстала от Запада по всем направлениям? Неужели национализм может сделать человека полубезумным?
Кадеты в своих газетах прекраснодушничали, упоенно писали о новой поре, когда исполнительная и законодательная власть найдет в себе мужество завершить под скипетром государя то, что началось в стране после того как завершилась революция. А что началось? Отчаяние, неверие в способность сановников и молодящихся приват-доцентов сделать хоть что-нибудь салонное сотрясение воздуха, пустая болтовня, страх перед кардинальным решением.
Правоцентристская партия "17 октября", гучковские октябристы бранили кадетов за левизну социал-демократов за бунтарство, "Союз Русского народа" за негибкость.
Ощущать надвижение общественных катаклизмов дано отнюдь не каждому политику требовать знания социальных подробностей, которыми всегда отмечен кризис умирающей власти, - значит мечтать о невозможном таланты, как правило, рождаются передовой идеей эпохи посредственности отмечены серостью искусства и науки, именно революция выдвигает тех, кто умеет в капле воды видеть звезды.
...Спускаясь по мокрым ступеням вокзала, Дзержинский сразу же заметил толстого громадноростого Евно Азефа, тот подняв воротник дорогого пальто, быстро шел к закрытому экипажу, лицо человека, который ждал его в нем, было видно Дзержинскому одно лишь мгновение - незнакомое, холеное, несколько мертвенное.
Товарищи эсеры, подумал Дзержинский, верны себе шикарные городские революционеры, при этом защитники крестьянской общины Дубровин ставит на нее по своей сумасшедшей дурости, а эти следуют партийной стратегии разрушение общности нищих лишает их питательной среды, того самого недовольства, которое ведет к красному петуху и резне в помещичьих усадьбах, еще бы "в борьбе обретешь ты право свое". В борьбе с кем и во имя чего?!
Дзержинский не знал и не мог тогда знать, что встречал Азефа не товарищ по партии, а Александр Васильевич Герасимов начальник петербургской охранки, сыгравшей кстати говоря, не последнюю роль в дальнейшей судьбе Феликса Эдмундовича.
...Свиты Его величества генерал-майор Дмитрии Федорович Трепов принадлежал к старинному дворянскому роду братья его Александр егермейстер, сенатор член Государственного совета Владимир, тайный советник и шталмейстер член Государственного совета и сенатор Федор генерал-адъютант член Государственного совета и сенатор воспитывались, как и он сам в доме отца Федора Федоровича того самого санкт петербургского градоначальника в которого двадцать четвертого января 1878 года стреляла Вера Ивановна Засулич месть за порку в тюрьмах и доведение арестантов до самоубийства.