Неприкасаемые

МакЭвой Дж. Дж.

Притянув его лицо ближе к своему, я крепко сжал его горло.

— Тебе чертовски не повезло.

— Однажды… — Он с трудом пытался заговорить.

— Избавь меня от ханжеской чуши, Дойл. Я все это уже слышал раньше. Ирландия в тебе не нуждается. Ты не нужен этому городу, и когда твоя кровь забрызгает его улицы, ее смоет дождь.

— Лиам, — позвала моя мать, делая шаг вперед. — Сегодня воскресенье.

В гневе уставившись на часы, я вытащил пистолет из его глаза, прежде чем мягко ударить его по щекам.

— Как тебе повезло, старина Дойл.

Поднимаясь

с земли, я боролся с желанием выбить из него все дерьмо; старик или нет, он угрожал не той семье. Оттолкнувшись от земли, он отряхнулся, оглядывая всех нас, прежде чем медленно отступить. Очень немногие люди, все еще верные ему, помогли ему сесть в грузовик в конце улицы.

Единственным доказательством того, что на улицах когда-либо проходил фестиваль, были огни, которые качались на ветру, разбросанные бутылки на тротуарах, с которых все еще капал ром, и брошенные инструменты, которые всего несколько мгновений назад были наполнены музыкой.

— Нам не хватает только перекати-поля, развевающегося на ветру, — пошутила Коралина из объятий Деклана.

Что-то было не так с этими двумя.

— Кто-нибудь, сыграйте для нас, пока я не забыл, что сегодня воскресенье! — Взревел я, выталкивая на сцену кого-то, похожего на Дилана, Монти и Джинкса.

Взяв жену за руку, я потянул ее навстречу музыке.

— Кого ты чуть не убил? — спросила она, пока мы танцевали.

— Ты сказала, что не хочешь об этом знать.

Ее губы сжались в прямую линию. Мне было интересно, как долго еще она сможет выносить пребывание в темноте. Глубоко вздохнув, она оглядела новых людей — людей, которые удачно переметнулись на другую сторону, мужчин без преданности — и я как будто читал ее мысли.

— Мы не убиваем по воскресеньям, — напомнил я ей.

— Не убиваем, — ответила она, — но другие в нашем распоряжении никогда не брали на себя таких обязательств.

Схватив цилиндр с ее головы, я надел его на себя.

— Бедный старина Дойл.

— Не только он, все они. Нам не нужны новые люди, и я чертовски уверена, что не доверяю людям, которые так легко предают своих.

Именно.

— Что нам делать? — Спросил я, быстро кружа ее.

— Сегодня воскресенье, Лиам. По воскресеньям мы следуем заповедям из Библии. И я отчетливо помню отрывок об убийстве людей во сне. Весь этот алкоголь должен скоро подействовать. Ирландцы вы или нет, но вам нужно поспать. — Она усмехнулась, обвивая руками мою шею.

— Как написано, так будет сделано, — сказал я, когда музыка закончилась. Оторвавшись друг от друга, мы стояли и аплодировали на пустых улицах Киллешина.

— Деклан, — прошептала она, наклоняясь к нему. — Собери людей — наших людей — и убей их всех, мне все равно как. Мы выезжаем на рассвете; я думаю, Лиам узнал все, что ему нужно.

Они запомнят это, все они. Здесь, в Ирландии, в Штатах и по всему миру.

Это была не игра. Это была наша гребаная семья, и ничто не могло превзойти семью.

ГЛАВА 20

«Кто король для Бога? Кто

Бог для короля?»

— Дж. Дж. МакЭвой

ДЕКЛАН

Сунув нож в ботинок, я открыл наш багажник и порылся в одежде Коралины, чтобы найти свои новые пистолеты.

— Я думала, мы не убиваем по воскресеньям? — спросила она меня, собирая наши вещи по комнате.

— Мелоди и Лиам — нет. Я не уверен, почему. Как будто они действительно верят, что Бог ценит это, — пробормотал я, заряжая патроны.

Смеясь, она подошла, обняла меня за шею и поцеловала в щеку.

— Теперь ты говоришь от имени Бога?

Закатив на нее глаза, я схватил свои глушители.

— Нет, но убийство в 11:59 вечера и в полночь — все равно убийство.

— Тебя это не беспокоит? — прошептала она мне на ухо.

Я не ответил и продолжил готовиться.

— Деклан.

— Нет, Коралина, меня это никогда не беспокоило. И никогда не будет беспокоить. Я хочу, чтобы мы были в безопасности, — ответил я, глядя ей в глаза. — Мне нравится знать, что наша семья в безопасности, мне нравится быть причиной, по которой нашу семью боятся.

Она просто кивнула.

— Можно мне пойти?

— Ты знаешь ответ на этот вопрос.

— Деклан, я сказала, что, возможно, беременна. Я могу стрелять из пистолета. Я в порядке. Ты знаешь это. — Она застонала, отступая от меня. Я скучал по ее прикосновениям.

Поднявшись на ноги, я поцеловал ее, схватив за бедра, поднял и прижал к стене.

— Мы можем поссориться после того, как отвезем тебя к врачу, солдат Джейн. — Она нахмурилась, но это исчезло, когда мои губы встретились с ее.

— Иди отрежь кому-нибудь палец.

— Я сделаю тебе ожерелье. — Я рассмеялся, когда ее лицо исказилось от ужаса. Взяв пиджак, я вышел за дверь и обнаружил, что Монте уже ждет меня на лестнице.

— А они знают? — Спросил я, когда мы спускались. Прошло не менее четырех часов с тех пор, как Лиам отдал приказ. Очевидно, мы были в меньшинстве, но это не имело значения, если у них было слишком сильное похмелье, чтобы драться. Направляясь к черному ходу, я встретил Дилана и Феделя, а также Гэвина и Кирана; от шести до тринадцати человек: не так уж плохо. Оба они были с нами в течение многих лет, но работали в основном на улицах, держа ухо востро в отношении любых дилеров, которые могли кидать нас на деньги — или, что еще хуже, болтать, — затем они приходили ко мне. Я не доверял им настолько, чтобы позволить им проводить слишком много времени ни с Мел, ни с Лиамом.

— Все, что они знают, это то, что мы причиняем вред некоторым людям, — ответил Монте.

Кивнув, я быстро оглядел их, прежде чем вытащить пистолет.

— Люди, которые наставили оружие на Боссов, они не увидят утреннего света. Убейте их тихо. Если кто-то встанет у вас на пути, избавьтесь и от них. Есть вопросы?

Никто из них не произнес ни слова, двое вытащили ножи, а другие пистолеты, прежде чем уйти. Я наблюдал, как они отступают в сгущающуюся темноту, как монстры из глубин ада.