Неприкаянный

Харт Хелег

Способность ясно мыслить возвращалась ко мне неторопливо. Последние воспоминания одно за другим словно выныривали из кровавого тумана. Прежде чем я окончательно вспомнил, что случилось, прошло несколько минут.

Я встал, поднял солнечный кристалл и поднёс его ближе к завалу. Тот выглядел крайне внушительно.

– А, очнулся, герой?
– раздалось сзади.

Я вздохнул и обернулся. Кир смотрел на меня волком.

– Я просил тебя подрывать тоннель? М? Я говорил, чтоб ты не пускал в ход магию?

Говорил. Да чтоб тебя тролль поимел, бестолочь! Ну неужели трудно было догадаться, что если с той стороны обвал, то и с этой он может случиться?

Он замолчал, словно ожидал ответов на все свои риторические вопросы. Я знал, стоило мне только открыть рот и сказать слово в свою защиту, он от моих аргументов камня на камне не оставит. Что, кстати, совсем не удивительно. Разве не я запер нас в каменном зигзаге примерно в трёх вёрстах под поверхностью?

– Это ты меня так?
– спросил я, указывая на пылающую щёку.

– Нет, парень, не я, - гном сплюнул.
– Это высшая справедливость. Скажи спасибо, что она хребет тебе не переломала. Хотя стоило бы! Есть за что.

Он встал, подошёл к завалу и задумчиво уставился на него, полностью игнорируя моё присутствие. Я ожидал продолжения тирады и даже хотел, чтобы меня отчитали, но Кир не проронил больше не слова. Не стал тратить на меня драгоценное время.

Я бросил ему под ноги кристалл, зажёг люмик и молча направился в противоположный конец коридора. Дошёл до второго тупика. Убедился в том, что Кир злился не зря. Выхода не было. Не было даже намёка на выход. Стены, пол, потолок и два завала по краям - вот и вся панорама.

– Дерьмо, - сказал я в пустоту.
– Дерьмовое дерьмо.

Возвращаясь, я услышал, как Кир обрисовывает Лине наши перспективы:

– ... а если завал перекрыл доступ воздуха, то голодная смерть нам и вовсе не грозит. Задохнёмся за пару дней. Завалы не разобрать. На этом участке они только расширятся, если мы попытаемся их разгрести. Так что думайте, как хотите умереть. Есть два варианта: от жажды или от нового обрушения.

– Хочешь сказать, вот так всё закончится?
– прервал я его.
– Через сутки после начала спуска?

Кир поднял на меня усталый взгляд, полный сожаления. Правда, это было не то сожаление, которое проявляют по отношению к ближнему. Скорее уж он жалел, что взял нас с собой.

– Глупо получилось, да?
– лениво съязвил он.
– Ты же не нашёл выход?

– Нет.

– Ну так и не спрашивай тогда ерунды.

– И никаких идей?

– Есть у меня идея, - сказал Кир с задумчивым видом.
– Залепить тебе говорильню смолой для факелов. Задолбал ты меня, чародей. Напортачил - не мешай думать.

Я прошёл мимо него и сел рядом с Линой. На язык просились ещё не придуманные слова, хоть я и понимал, что вымученный разговор вряд ли меня реабилитирует.

Следовало что-то спросить, но что? На ум приходили только банальные вопросы, ответов на которые я к тому же боялся. Нетрудно было представить, что она чувствует - совсем не то, что я надеялся услышать. Мне хотелось, чтобы Лина меня простила. Хотя сам себя я бы не простил.

Она вяло повернула голову и спросила:

– Как голова?

– Трещит, - не стал врать я.
– Но это меньшая из моих проблем.

Лина долго посмотрела на меня, словно пытаясь проникнуть в мои мысли.

– Совесть?

Я вздохнул.

– Если что, я тебя не виню, - сказала она, не дождавшись ответа.
– Вряд ли можно винить тебя за то, чего ты не мог знать.

– Кир считает иначе, - сказал я, натянув улыбку.

– Ну вот у него и проси прощения. Я этой ерунды слышать не хочу.

Я непроизвольно сжал челюсти. Оказалось, прощение даже хуже злобы и отчаяния. Лучше бы она наорала на меня. Лучше бы выцарапала мне глаза. Даже ослеплённый я, наверное, чувствовал бы себя лучше.

– Мне надо тебе кое-что рассказать, - сказал я, сам не понимая, зачем.
– Уже давно пора.

Вопросительный взгляд.

– Помнишь, мы проезжали мимо Волчьей Чащи?

И я наконец-то рассказал ей о том, что тяготило меня много недель. О том, как Лину выманил из лагеря некрот, о том, как я шёл по её следам и как убил мутанта. Рассказал про древнее заклинание и про пятно на ауре девушки, которое появилось после того случая. Лина слушала с некоторым удивлением, иногда задавала уточняющие вопросы, но и теперь в её взгляде не было недовольства.

Я думал, что мне полегчает, если я всё расскажу. Но когда я закончил, спокойствие Лины повергло меня в полную растерянность. Как будто всё сказанное было не о ней.

– Значит, это с тех пор во мне начались... изменения, - девчонка кивнула сама себе.
– Ясненько.

– Ясненько?
– опешил я.
– И всё?

– Я знала, что что-то случилось, - Лина замялась.
– Мне снилось.

– Что снилось?

– Несколько раз одно и то же. Я тонула в чёрной воде. Точнее даже не тонула, а... исчезала в ней. Как будто под поверхностью этой воды ничего не было, - девчонка замолчала, задумавшись.

– ...И?
– не выдержал я.

– Я просто тонула, а потом слышала твой голос. Ты говорил с кем-то. Ты почти кричал, но я ни слова не помню...

«Наверное, отложилась моя беседа с некротом», - мимоходом подумал я.

– ... а потом в меня попала стрела.

– Стрела?

– Серебряная. Она появилась из ниоткуда и попала в меня, но не воткнулась, а как будто прошла насквозь. Исчезла где-то в моей груди. После этого я всегда просыпалась. Эти сны начались как раз в тот день.