Непримиримая
Шрифт:
Доктор Саймон мог легко читать мысли каждого, кто не мог его блокировать, поэтому всё, что я делала самостоятельно, должно было оставаться скрытым и похороненным за стальными стенами в глубинах моего сознания. Никто не мог знать об этом, даже Финн.
Доктор Бэнкс сказал, что у меня есть несколько часов, поэтому я легла непринужденно и закрыла глаза, надеясь вернуться в своё сознание.
Я подождала около минуты, но ничего не произошло.
Каким образом я должна была вернуться туда? Может быть,
Я начала походить на сумасшедшую.
Расслабившись, я решила попробовать что-то попроще. Я вспомнила о том моменте, как Финн, Пайк и я ужинали вокруг небольшого костра рядом с нашим вертолетом за пределами Святилища. Это был момент, наполненный смехом и счастьем, незадолго перед трагедией.
Красивое лицо Финна сияло в свете костра. Он повернулся, наши взгляды встретились. Его полные губы расплылись в широкой улыбке, и внутри меня всё перевернулось. Боже, я скучала по нему. Каждой клеточкой своего тела я хотела снова оказаться рядом с ним.
Расслабившись, я почувствовала, что отключаюсь. Я продолжила ровно дышать, после чего осознала, что меня окружила чернота. Я вытянула руки перед собой и заметила, что мои вены светятся.
Я сделала это. Я проникла внутрь своего сознания.
Я не хотела заходить слишком далеко, чтобы навсегда не застрять там. Чернота начала приближаться ко мне, и мне стало страшно, поэтому я подумала о Финне, единственном человеке, на которого я могла рассчитывать. Я услышала, как его голос произнес:
— Не сдавайся, Эби. У тебя получится.
Как бы я не хотела остаться со своими воспоминаниями о Финне, мне надо было узнать, смогу ли я найти единственное воспоминание о бабушке. О её визите я запомнила только одно. Одуванчики. Я могла работать только с этим образом, но, по крайней мере, это было что-то конкретное.
Я стала мысленно представлять поле ярко-жёлтых одуванчиков, пока не перенеслась в наш старый двор. Лужайка была покрыта одуванчиками. Некоторые были в самом цвету, ярко-жёлтого цвета, а некоторые уже превратились в волшебные белые пушинки.
Моя бабушка стояла рядом со мной и была словно настоящая. Это был единственный раз, когда я видела её лицо. Она была такой красивой и сильно напоминала мою маму. Её глаза были ярко-зелеными, а улыбка сияла, словно солнце.
— Пошли, Эби, — сказала она, беря меня за руку.
Мы подошли к группе пушистых белых цветов и сели на колени рядом с ними. Она сорвала самый большой и протянула мне.
— Знаешь, что это такое?
— Мамочка говорит, что это сорняки.
Мой голос был высоким и писклявым.
— Нет. Это не сорняки, — прошептала она. — Это волшебные цветы.
— Волшебные?
— Да, — прошептала она. — А теперь, закрой глаза и загадай желание.
Я сделала, как она сказала,
— Ты загадала желание?
— Да, — ответила я.
Я не помнила, что тогда загадала.
— Хорошо, — сказала она, поднося цветок к моим губам. — Теперь дуй.
Я дунула, и белые пушинки, уносимые легким ветерком, полетели через двор. Я помнила, как я зачарованно смотрела на них. Мы наблюдали за ними, пока последняя пушинка не исчезла из вида.
— Почему они волшебные, бабушка? — спросила я.
— Это цветы фей, — сказала она, беря меня за руку. — Когда ты дуешь на них, они выпускают крошечных фей, которые уносят твои желания на небо.
— Правда? — ахнула я.
— Правда.
Она засмеялась, затем наклонилась и поцеловала меня в щеку.
— Ты особенная, Эби. Я поняла это, сразу же, как увидела тебя.
— Что ты имеешь в виду, бабушка?
— Тебе не о чем беспокоиться, моя дорогая. Просто запомни, что если тебе когда-нибудь будет страшно, используй внутреннюю силу. У тебя здесь столько силы, — сказала она и нежно похлопала меня по голове. — Я это чувствую.
— Да? — пискнула я своим детским голоском.
Она снова засмеялась.
— Все нормально. Просто знай, что я буду ждать тебя, когда придёт время. Я очень сильно тебя люблю, Эбигейл.
— Я тоже тебя люблю, бабушка, — сказала я, обхватив её за шею своими пухлыми маленькими ручками.
— Эби, — позвала моя мама. Она стояла в дверях, её глаза выражали беспокойство. — Что вы тут делали?
— Я рассказывала ей о цветах фей, — ответила бабушка.
— Феи отнесли мое желание на небо, мамочка, — звонко сказал я.
Мама вздохнула и перевела внимание на бабушку.
— Не забивай ей голову сказками, мама.
— Детям полезно мечтать и фантазировать.
— Да, но для них так же полезно твердо стоять ногами на земле, а не витать в облаках.
— Ей только четыре.
— Да, но она формируется. Её мозг как губка в этом возрасте.
— У неё есть дар, — выпалила бабушка.
Как только эти слова сорвались с её языка, лицо мамы стало строже.
— Эби, я хочу, чтобы ты поднялась в свою комнату, — сказала мама.
— Почему, мамочка? — заныла я.
— Просто послушай меня, — сказала она строгим голосом. — Всё в порядке, мне просто надо поговорить с бабушкой.
— Хорошо, — я глянула на бабушку. — Пока, бабушка.
— До свидания, милый ребенок, — сказала она, крепко обняв меня. А затем она прошептала мне на ухо. — Если я когда-нибудь понадоблюсь тебе, просто поищи внутри себя.
Она похлопала меня по голове и поцеловала меня в щеку.
— Я всегда буду здесь с тобой.
Моё воспоминание растворилось в окружающей меня темноте.