Непримиримая

Рене Камео

Лица Чейза и Хлои побледнели, и я знала, что они прочитали мои мысли.

— Как ты там выжила? — спросила Хлоя.

— Нам повезло. Мы встречались с Арви чаще, чем предполагали, и когда мы уже висели на волоске, нас спасали. Я думаю, кто-то наблюдал за нами сверху, давая нам понять, что наше время ещё не пришло.

По моим щекам потекли слёзы и упали на футболку, когда я вспомнила о докторе Лизе, пилоте, Пайке и других солдатах, которых забрали Арви.

— По крайней мере, не для всех нас.

— Мне жаль, Эби, — сказал Чейз. —

Я и не осознавал, через что ты прошла, чтобы выжить на поверхности. Ты обвела меня вокруг пальца. Большинство людей не такие сильные.

— Здесь дело не в желании быть сильным. Мне пришлось.

— Я полностью понимаю, откуда всё это идёт, — сказал Чейз, взглянув на Хлою.

Глаза Хлои сделались печальными, она уставилась на свои руки. Чейз достал второй поднос с пиццей.

— Ещё по кусочку в качестве примирения?

— Я принимаю его, — я шмыгнула носом и потянулась за кусочком пиццы. — И спасибо, что рассказали про доктора Саймона. Я знаю, что вы могли этого и не делать.

— Ага. Просто запомни, что если ты не хочешь, чтобы он прочитал какие-то воспоминания, сделай то, что ты сейчас сделала. Представь непроходимую стену вокруг тех воспоминаний, которые ты хочешь сохранить.

— Почему мы не можем поставить барьер вокруг всех воспоминаний, чтобы сохранить их все? — спросила я.

— Мы пытались, — ответила Хлоя. — Но, похоже, что чем больше барьер, тем слабее он становится. Его эффективность составляет тогда около тридцати процентов, и он просто распадается.

Я вздохнула.

— Это отстойно.

— Мы надеемся, что лекарства, которые они дают, скоро начнут действовать, и тогда мы, возможно, сможем увеличить размер этой стены. Если это случится, они даже не поймут что случилось. И тогда власть будет уже в наших руках. Они не в курсе, что их самое мощное оружие может выстрелить в них самих. Нам только надо заставить лидеров поверить, что мы на их стороне и готовы работать с ними. И это включает также наше отношение, — отметила Хлоя и сощурила глаза, посмотрев на Чейза.

— Я знаю. Но это не должно произойти слишком резко, так как доктор Саймон может понять, что что-то не так.

— То есть мы теперь, как три мушкетера? — спросила Хлоя.

— Да! — воскликнул Чейз, подбросив кусок пиццы в воздух.

Я засмеялась и объяснила, что этот фильм был в нашей библиотеке в старом приюте. Я смотрела его минимум раз пятьдесят.

Чейз передал Хлое кусок пиццы и взял ещё один для себя:

— Один за всех…

— И все за одного, — выкрикнули Хлоя и я.

Затем мы скрестили наши пиццы, засмеялись и положили их в рот. Даже холодная пицца была чудесна.

Было здорово побыть нормальной посреди всего этого сумасшествия. Последние несколько месяцев принесли столько смертей, боли и бесконечного хаоса. Я не могла вспомнить, когда в последний раз столько же смеялась и улыбалась, как в эти несколько часов, проведенных

с близнецами. Может быть, это было связанно с тем, что они помогли мне высвободить все то, что было внутри меня… или с тем, что они научили меня защищать это. Я чувствовала себя немного более уверенно. Словно наконец-то обрела некоторый покой, а, может быть, даже смогла понять, как использовать этот новый дар, чтобы помочь тем, кого я люблю.

Чейз и Хлоя покинули мою комнату около полуночи, и я поняла, что не смогу уснуть. Я крутилась и вертелась, пытаясь выстраивать стальные барьеры вокруг своих воспоминаний, хотя я не могла сказать, работают ли они.

Я даже пыталась создать одну большую стену, чтобы закрыть весь свой мозг, но, как и сказала Хлоя, она рассыпалась словно песочный замок.

Взглянув на маленькие красные цифры, горящие на стене, я увидела, что уже почти четыре утра. Мне надо было поспать хотя бы несколько часов. Я повернулась на бок, закрыла глаза и задалась вопросом, могу ли я усыпить себя так же, как это сделал со мной доктор Саймон.

Я перевернулась на спину и расслабила тело.

Сконцентрировавшись, я начала делать глубокие, размеренные вдохи, а затем стала мысленно считать.

Один.

Два.

Три.

Мои конечности стали тяжелыми.

Четыре.

Пять.

Сознание начало отключаться.

Шесть.

Семь…

Я проснулась от стука в дверь и глянула на часы. 8:15 утра. Я быстро попыталась вспомнить, к какому времени я должна была проснуться, но не смогла.

— Эби, это доктор Саймон.

Чёрт.

— Сейчас буду, — крикнула я.

Я закрыла глаза и прокрутила в голове вечер, проведённый с Чейзом и Хлоей, начиная с того момента, как они встретили меня и заканчивая тем временем их ухода, после чего быстро выстроила стальной барьер вокруг этого воспоминания. Когда я почувствовала, что он надежен, я сделала глубокий вдох и направилась к двери.

Доктор Саймон стоял за ней и широко улыбался.

— Похоже, кто-то плохо спал.

— Так и есть. У меня была жестокая бессонница, и я отключилась только в четыре.

— Мы должны были встретиться в восемь. Давай собирайся, а я буду ждать тебя в тренировочной комнате.

— Хорошо, — сказала я. — Спасибо, что дали мне поспать. Мне было это нужно.

— Пожалуйста. Скоро увидимся.

Он ушёл.

Когда дверь закрылась, я прижалась к ней спиной и сползла на пол; моё сердце громко стучало в груди. Я задавалась вопросом, сработал ли барьер. Я надеялась, что наш вчерашний разговор остался в безопасности, и что у Чейза и Хлои не возникнут проблемы.