Непримиримые 3
Шрифт:
– Да ладно тебе, – криво усмехается, – я уже всё видел…
– Ты… ты… – не нахожу слов. – Это аморально… подсматривать…
– Королёк, это нормально, что парень подсматривает за девчонкой с острой формой эксгибиционизма.
– Я не страдаю…
– Я бы так не сказал, – хмыкает самодовольно Игнат, скользнув по моему телу многозначительным взглядом. – Как минимум лет с тринадцати. Всё время по комнате голая шастаешь…
– Что? – таращусь на парня, продолжая ощущать, как горит от стыда лицо. Потом медленно начинает
– Ты… за мной…
– А можно подумать, ты нет? – пфыкает Селивёрстов.
– Ни разу! – вспыхиваю негодованием, хотя лгу. Несколько раз натыкалась, и не всегда отворачивалась, а обратной стороне медали не придавала значения.
– Жаль, многое пропустила… Я, конечно, не обладаю такими роскошными прелестями, но у меня тоже есть, на что посмотреть.
– Дурак! – возмущаюсь, не зная, что ещё сказать. – Так вот откуда ты… – озаряет догадка, – узнал про тату. Блин, Селивёрстов, ты что, уже после моего возвращения подсматривал? – упираю руки в боки.
Гад!
Я ему устрою нешуточный эксгибиционизм! Сам голый лежит, а меня упрекает! Клин клином!!! Пусть думает, что прав – мне нисколько не стыдно за наготу. Видимо, я ещё та испорченная девчонка. Да и что во мне такого? Ничем не отличаюсь от других. Скольких Игнат уже успел изучить? Я ни лучше, ни хуже…
– Ага, – ничуть не смущается Селивёрстов, – не смог отказать себе в таком удовольствии. Ты бы научилась хотя бы окна зашторивать, – добавляет со смешком.
– Теперь научусь! – киваю рьяно. Демонстративно подхожу к окну и дёргаю ткань. Поворачиваюсь к Селивёрстову, некоторое время молча пилю взглядом. Надоедает созерцать наглую рожу, тем более глаза, нет-нет, да и пытаются скользнуть ниже, на хоть и прикрытое смятой простынью, но так нагло выпирающее…
Не выдерживаю интимности и щекотливости момента, шагаю к постели. Свой край одеяла набрасываю на соседа:
– Накройся, не всем нравится видеть подобное.
– Правда? – криво улыбается Игнат, убивая самонадеянностью, – а мне кажется, тебе нравится на меня смотреть.
– Мне?.. – давлюсь негодованием. – На тебя?..
– Мгм, – самодовольно кивает парень. – Когда вошла – рассматривала, перед душем – рассматривала. Вышла – рассматривала, да и сейчас уже всего облизала глазами.
– У тебя извращённая фантазия, – оправдываюсь спешно. Ступаю к шкафу, распахиваю створку. – Да и ты… спал, – звучит жалко, но я действительно так думала. Правда, ведь была уверена!
– Мгм, – опять угукает едко.
Вот не нравится мне эта его мерзкая привычка угукать. Так снисходительно уличающе. Врезала бы… по моське наглой. Тяжелым и увесистым!
– Я даже окно специально открыла. От вони избавиться, ну и тебя подморозить – чтобы под одеяло
Буду вести себя, как обычно, а обычно я одеваюсь так… Да и торопиться не стану, чтобы не выдать стыд. А что… я на пляже частенько в плавках и лифчике. Пока училась в Канаде, меня приучили, что стыдиться нечего. Тренер по волейболу у нас был мужчина, и ничего зазорного не видели, когда он к нам заходил, пока переодеваемся.
На самом деле, ходил слух, что он гей, вот и не было стыда. Да и в общаге… парни гостили у соседок. Главное себя в обиду не давать, не позволять вольностей, а так… ну… тело, как тело. Ноги, зад, грудь, руки, голова – все мои друзья.
Себя убеждаю, но разница всё же есть. На меня настолько похотливым взглядом ещё никто не смотрел, даже Лианг… А взгляд Игната пробирает до костей… Аж пожар в животе разгорается.
С напускным равнодушием облачаюсь, но застываю, когда слышу скрип постели. Мягкие шаги, и по дуновению ветра понимаю, что мимо меня проходит Игнат.
Напрягаюсь так сильно, что даже дышать больно. Мой зад опаляет шлепок; негодующе поворачиваюсь высказать всё, что думаю, но наткнувшись на голого соседа, спешно отворачиваюсь:
– Блин, ты совсем охренел?! – хнычу растерянно, потирая горящую ягодицу.
Всё не так! Мой план – в нигде! Я проигрываю, даже не успев навязать какие-то свои правила. Это ненормально!
Парень! Голый! В моей. Комнате. Скрылся в моей. Ванной комнате.
Абзац, даже дверь не закрывает…
Слышу звук льющейся…
Струи?!
А-а-а!!! Он что, ссыт? Ссыт при мне?!
Я бы правда сбежала, да ноги прирастают к полу. Видать, от шока!
Звучит вода… в унитазе, потом из крана. Игнат руки моет? Ну, хоть так…
Ой, он же сейчас выйдет! Эта мысль уже срабатывает отрезвителем и выводит из ступора подобно увесистому пенделю. Ретируюсь, но уже в коридоре прихожу в себя.
Так. Я за водой. На кухню.
Проветриться, охладиться, дух перевести, мысли собрать… чувства…
Но ещё не успеваю шагнуть с последней ступени в зал, как догоняет голос Игната:
– Малыш, ты бы мне попить захватила и перекусить… А то вымотала, я еле руками-ногами двигаю!
Останавливаюсь, точно вкопанная. Зажмуриваюсь сильно-сильно. Блииин! Что дальше?
Из кухни раздаётся звук битой посуды и злое чертыханье отца! Он… мягко сказать, не ругается крепкими выражениями. Папа обычно и голоса старается не повышать. Может, конечно, рявкнуть, но крайне редко.
Значит, довели… Ужас!
Нервно сглатываю и заставляю себя двигаться.
Я сильная! Выдержу…
– Почему не спишь? – подозрительно кидает отец, только ступаю на кухню.
– Доброй ночи, – вежливо здороваюсь. – Учила, – распахиваю холодильник.