Непрочитанные страницы
Шрифт:
Уже вечерело, когда, направляясь с Белорусского вокзала в Союз писателей, Ефетов неожиданно встретил у Никитских ворот Викентия Викентьевича Вересаева.
Старый писатель был бледен и растерян. Под мышкой он держал какой-то большой сверток, туго перевязанный веревкой.
— Не знаю, что и делать, Марк Семенович,— проговорил Вересаев, поздоровавшись.— Вот полдня ношу, нигде не берут, не могу придумать, куда отдать...
— Что это? — удивленно спросил Ефетов, ощупывая ношу,— сверток был очень тяжел.
— Здесь все наше серебро... фамильное... — сказал Вересаев.— Хочу отдать государству... Подумайте: началась
Ефетов посоветовал Вересаеву сдать серебро в Госбанк.
— Это на Неглинной? — спросил Викентий Викентьевич.
— Да.
И Вересаев ушел.
СУДЬБА «ПОРТ-АРТУРА»
Это было в конце 1944 года. В книжные магазины Москвы поступила новая книга — историческое повествование А.Н.Степанова «Порт-Артур».
Никто не знал этого писателя, имя его впервые появилось в литературе и ничего не говорило читателям.
Между тем, как часто бывает с подлинно талантливыми произведениями, книга А.Н.Степанова быстро нашла путь к сердцу читателей, завоевала внимание критики и принесла автору большой литературный успех.
В ненастный декабрьский день 1944 года я постучал в номер гостиницы «Москва». Дверь отворил пожилой человек, на вид лет пятидесяти пяти, высокий, худой, с седыми волосами, бледным морщинистым лицом и низким грудным голосом.
Это был писатель Александр Николаевич Степанов, к которому меня привело «очередное» задание редакции.
«Очередное» задание!.. Сколько раз бывало, что, отправляясь на это так называемое «очередное» задание, я привозил в редакцию лишь сухую информационную заметку или короткое интервью, жизнь которых кончалась с выходом следующего номера газеты. Но бывало и так, что «очередной материал» вдруг засветится весь изнутри и никак «не хочет» укладываться в рамки информационной схемы.
Именно так случилось на этот раз. Спустя полчаса на столе появился отличный по тому времени завтрак — чай, хлеб, консервы. Александр Николаевич, прихлебывая густой остывший чай, рассказывал мне историю своей жизни, историю книги.
...Я перелистываю свой репортерский блокнот и читаю запись, сделанную более двадцати лет назад. Она воскрешает во мне то самое чувство, какое я испытал в памятный декабрьский день,— рассказ Степанова показался мне тогда сюжетом задуманной им фантастической повести, столь удивительной и невероятной представлялась мне и его биография, и история его книги.
Александр Николаевич Степанов родился в семье потомственных артиллеристов — его отец, дед, прадед и прапрадед были артиллеристами русской армии. За последние сто пятьдесят лет не было ни одной войны, в которой не сражался бы кто-нибудь из семьи Степановых. Сам же Александр Николаевич участвовал в первой империалистической, гражданской и Великой Отечественной войнах.
В 1904 году ему, двенадцатилетнему мальчику, привелось быть свидетелем обороны Порт-Артура.
В годы первой мировой войны А.Н.Степанов начал службу младшим командиром гвардейской артиллерии и постепенно дошел до командира батареи. После Октябрьской революции солдаты избрали его командиром артиллерийской бригады. В 1918 году он сражался под Нарвой и всю гражданскую войну провел в рядах артиллерии Красной Армии.
В ночь на 17 марта 1921 года, во время штурма Кронштадта,
Инженер по образованию, Степанов начал работать по специальности — служил на различных заводах и стройках, преподавал в высших учебных заведениях, вел научно-исследовательскую работу.
В 1933 году болезнь на долгие месяцы приковала его к постели.
В те томительные дни, казавшиеся ему бесконечными, Александр Николаевич много передумал о событиях, свидетелем и участником которых он был.
Тогда-то он и задумал написать порт-артурскую эпопею.
Разумеется, личных воспоминаний было недостаточно. Пришлось приняться за тщательное документальное изучение эпохи. Александр Николаевич стал выписывать книги из Москвы, Ленинграда, Харькова, Воронежа, Ростове-на-Дону. Он проштудировал официальную историю русско-японской войны и изучил более двухсот русских и иностранных трудов. Писателю удалось разыскать комплект газеты «Новый край», издававшейся в осажденной крепости. Много ценных сведений дали ему и участники обороны Порт-Артура.
— Оправившись от болезни,— рассказывал Степанов,— я вновь начал заниматься инженерным делом, не прекращая, однако, работы над «Порт-Артуром», Утром я был занят чертежами, формулами, расчетами, а вечером на смену чертежам приходили исторические монографии, на смену формулам — диалоги. Не могу не отметить дружеской помощи Алексея Силыча Новикова-Прибоя. Прочитав посланную рукопись, он откликнулся теплым письмом — Алексей Силыч одобрил и поддержал меня, тогда еще совсем неопытного литератора.
Великая Отечественная война застала меня в Краснодаре, где я жил и работал. Только что была закончена вторая часть повествования. Третью часть я написал в июле — сентябре тысяча девятьсот сорок первого года. В это время гитлеровцы уже подходили к Кубани и почти ежедневно бомбили Краснодар. В такой обстановке я и закончил свой труд.
Краснодарское краевое издательство решило выпустить «Порт-Артур» во что бы то ни стало. Оккупанты были уже в Ростове-на-Дону, а в Краснодаре, нередко под бомбежкой, самоотверженно трудились наборщики, заканчивая набор последних листов «Порт-Артура». Первого января тысяча девятьсот сорок второго года вышел сигнальный экземпляр книги, к июню был напечатан тираж, а в первых числах августа фашистские орды наводнили Кубань. В последнюю минуту я вылетел из Краснодара в Москву. Все рукописи — около четырех тысяч страниц — пришлось, конечно, оставить.
Полгода тянулась над Краснодаром темная ночь фашистской неволи. Гитлеровцы уничтожили весь тираж книги. Я считал погибшими и свои рукописи. Но нашелся человек, который с опасностью для жизни сохранил мой писательский архив до последней бумажки. Это была моя ученица — инженер-технолог Мария Александровна Мишурова. Ей я обязан тем, что смог восстановить рукопись «Порт-Артура», недавно изданную Гослитиздатом.
____
Стук в дверь прервал нашу беседу. Александр Николаевич встал из-за стола и поспешил отворить дверь, Через минуту в комнату вошла молодая женщина. Представляя ее мне, Степанов сказал: