Непрощенная
Шрифт:
– Чем обязана?
– Мне приказано вывезти вас из Латрана и сопровождать до самого леса.
– Разве вы не уходите на рассвете?
– Обстоятельства изменились. Рейн считает, что среди нас есть предатель. Он беспокоится о вас и решил вначале позаботиться о вашей безопасности. Когда стемнеет, за вами придет человек и выведет вас через дальние ворота. Переоденьтесь в те вещи, которые я вам принес в прошлый раз. Будьте готовы до полуночи покинуть Латран. И никому ни слова.
ГЛАВА ОДИНАДЦАТАЯ. ОДЕЙЯ
– Я никуда без него не поеду.
Глядя в глаза Сайяру, вздернула подбородок. И повисла пауза. Он смотрел на меня, а я на него. Это была ненависть, взращенная столетиями, даже не годами. Встреть я его на поле боя, зарубила бы без сожаления, а он бы меня разорвал на части. Он этого не скрывал, а я иногда наслаждалась своим триумфом, потому что проклятый валлассар был вынужден мне прислуживать и охранять. Так как лишится головы, если недосмотрит. Пожалуй, за это он ненавидел меня больше, чем за все остальное, а я презирала его и уважала одновременно. Презирала в нем фанатизм валлассарский и им же восхищалась. Он достойный воин. Преданный своему велиару и своему народу.
– Поедете, - сказал очень тихо и выглянул за дверь, потом снова прикрыл её и сделал шаг ко мне, а я попятилась назад, думая о том, как быстро успею достать кинжал из-за корсажа платья и всадить ему в грудь, если попытается причинить мне вред. Впрочем, вряд ли он решится напасть здесь.
– Ты никто, чтоб мне приказывать, пёс валлассарский. Только Рейн может. Тебе никогда не будет позволено. Рабыней стану, гонимой и позорной, а тебе приказывать не позволю. Слишком безроден, чтобы помыкать мною. Отойди назад. Не приближайся ко мне – иначе людей сюда позову. Как объяснишь своему велиару, что в спальне моей делал?
Сайяр усмехнулся, но все же отступил назад и сунул руку за пазуху, а я напряглась всем телом, тяжело дыша.
– А ведь вы все же боитесь меня, Одейя дес Вийяр. И не зря боитесь. Я был бы счастлив перерезать вам горло. Но не сегодня…Когда-нибудь, но только не сегодня. Держите – это вам.
Он протянул мне сверток, перевязанный шнурком, вынуждая подойти к нему. С опаской взяла сверток, не спуская взгляда с мужчины, медленно потянула за тесемки и, развернув бумагу, затаила дыхание, узнавая почерк и чувствуя, как подгибаются колени. Всего лишь месяц назад я бы обрадовалась этому письму до безумия, а сейчас у меня начали дрожать пальцы.
«Возлюбленная сестра моя, узнал о том, какая страшная участь постигла тебя. Сердце кровью обливается от мысли, что ты в лапах проклятого варвара.
Недолго тебе страдать. Мой гонец уже в этих саананских местах, если данное письмо у тебя, и ты читаешь его, то скоро такое же получит и меид-предатель. Отец готов оплатить любой выкуп за свою единственную дочь. А если Даал откажется отдать тебя - Валласс с лица земли сотру.
Я в пути, сестренка. Буду за две недели до полной луны. Тысячное войско со мной. Мы разгромим проклятых нелюдей и снова восстановим нашу власть на севере. Отомстим за смерть Аниса, а ты домой вернешься.
Держись и молись Иллину, чтобы я победил в этой битве за тебя и за Лассар, Одейя.
Любящий тебя брат Маагар.»
Я схватилась за деревянный подоконник и медленно
– Вы ведь знаете, что ответил бы на эти требования Рейн, верно?
Сайяр подошел к камину и протянул к нему руки в мокрых от снега перчатках. От его плаща по ковру растекалась грязная лужица воды. А мне казалось, эта грязь растекается по моему телу, даже во рту на зубах привкус земли появился. Потому что нет возврата домой ниаде обесчещенной. Разве что скрыть позор и уйти в Храм, принять постриг. Раньше я бы обрадовалась и этой участи… а сейчас. Я поняла, что уже хотела для себя иного…хотела остаться с Рейном. Поверила, что это возможно. Он заставил меня все же поверить. Дух захватило от ощущения полета в пропасть. Я словно видела, как красная птичка с подрезанными крыльями падает вниз, чтобы разбиться насмерть.
Да, я знала, что ответил бы моему брату Рейн – он бы послал его к Саанану. И как воин, я так же знала, чем это грозит Валлассу. Если Маагар не лжет, и с ним, и правда, тысячное войско.
– И это было бы величайшей ошибкой и провалом. Валласс не выдержит такого натиска после мятежа. Иначе я никогда бы не стал делать то, что делаю сейчас.
Он не смотрел на меня, а сушил перчатки у огня. Его белые всклокоченные волосы казались седыми. Ни одного оттенка желтизны. Может быть, они и есть седые. Редкие массивные кольца в замотанных шнурками прядях отливали серебром в бликах костра. Я помнила его другим. Когда сопровождал Фао дас Агро, он выглядел совсем иначе и был похож на послушника Храма, а не на валласского воина. Ещё одна химера, которая пряталась под маской преданности и молилась Иллину более пяти лет, охраняя астреля первого ранга, а потом сама же его и завела в ловушку. Сколько их таких при дворе Ода Первого? Теперь я не была уверена ни в чем и ни в ком. Командор отряда смертников, самых преданных и отчаянных воинов лассара, оказался выжившим сыном Альмира дас Даала.
– Ты не пришел, чтобы рассказать мне о том, насколько слабо войско Валласса. Зачем хотел вывести меня из Латрана? Чтобы убить?
Сайяр тихо рассмеялся.
– Я не идиот. Вы слишком ценная разменная монета. У меня появилась идея получше – вывезти вас к Сааннану за пределы Латрана, и вы поедете со мной так или иначе.
Поморщилась от его слов, но проглотила оскорбление. Мне не хотелось сейчас обмениваться колкостями и изощряться в словесной бойне. Я ощущала приближение катастрофы. Каждой порой чувствовала. Знала, что он скажет мне нечто такое, что вывернет мне душу наизнанку.
– Я не пойму, почему должна это сделать? Тебе остается только дожидаться решений Рейна, потому что я никуда с тобой не пойду.
Сайяр резко обернулся ко мне, уже не скрывая ярости:
– Дожидаться, пока ваш проклятый братец растопчет Валлассар и вздёрнет Рейна на виселице?! Я не дам вам этого сделать. Вы уйдете. Сегодня. Я выведу вас за пределы Валласса, где вас встретят люди вашего брата. Вы навсегда исчезнете с нашей жизни. Вернетесь домой или куда-нибудь, хоть к Саанану на рога, но исчезнете.